Маршал Иосип Броз Тито, президент Югославии (1892–1980). Смотреть что такое "Броз Тито, Иосип" в других словарях Попытки разработать план реформирования советской экономики при Никите Хрущеве шли с явной оглядкой на опыт югославских товарищей
Один из самых элегантных мужчин, когда-либо стоявших у руля государства, Иосип Броз Тито пять раз вступал в брак и три раза венчался. Одной из первых его избранниц стала русская женщина — Пелагея Белоусова, родившая ему первенца. Не меньше дорогих костюмов и ауры таинственности лидер югославских коммунистов любил молоденьких и красивых женщин.
Сын сельского кузнеца-хорвата по имени Франьо Броз и словенки Марии Явершек, будущий маршал Югославии Тито, с детства отличался любовью к красивым костюмам. Автор пока единственной на настоящий момент биографии Броз Тито, написанной на русском языке, Евгений Матонин, цитирует своего героя: "Когда я был маленьким мальчиком, мне ужасно хотелось стать портным. Каждый загорский крестьянин мечтал о красивой одежде". Покинув отчий дом в Кумровце, юноша отправился в город Сисак, чтобы стать официантом. Отчасти потому, что они всегда хорошо одеты, сыты и вращаются среди приличных людей.
Однако работа халдея не пришлась ему по нраву и он устроился учеником в мастерскую слесаря-чеха. Позже он перебрался в более крупный город — в Загреб. Хотя там 18-летний Иосип пробыл всего два с половиной месяца, он успел вступил в Союз рабочих-металлистов и Социал-демократическую партию Хорватии и Славонии. "Броз хотел вернуться домой, в Кумровац, в новом, модном и красивом костюме, купленном на заработанные им самим деньги, — пишет Евгений Матонин. — Костюм стоил не меньше 20 крон. Он зарабатывал 2 кроны 30 геллеров в день. За жилье платил 20 крон в месяц, а на еду уходило 7 крон в неделю. Он все-таки сумел накопить денег".
Сам Тито потом рассказывал, как выбрал и приобрел за кроны красивый костюм. Отнес его к себе на квартиру и пошел проститься с товарищами. "Когда я вернулся домой, — вспоминал Тито, — двери комнаты были широко открыты, а моего нового костюма и след простыл. Я вынужден был пойти к старьевщику и купить за 4 кроны старый, поношенный костюм, лишь бы только не возвращаться домой в Загорье в той же самой одежде, в которой я работал как подмастерье".
Весной 1915 года подданный Австро-Венгерской монархии Иосип Броз оказался в русском плену. Черкесская пика кавалериста из Дикой дивизии поразила Броза под левую лопатку и он угодил в госпиталь. Там он начал изучать русский язык и читать русских классиков. После Февральской революции ему удалось поездить по просторам бывшей царской империи. Однажды он оказался в Омске. О том как 25-летний Тито познакомился с 14-летней русской крестьянкой Пелагеей, которую он называл Полиной или Полькой, никогда они сами не рассказывали.
"Я обвенчался с Пелагеей Денисовной Белоусовой в церкви города Омска, когда там у власти находился Колчак, — рассказывал Тито на допросе в полиции Загреба в 1928 году. — Потом, поскольку этот брак не был признан большевиками, я зарегистрировал гражданский брак с нею в Омске в 1920 году". Это событие имело место 7 сентября 1920 года, о чем сохранилась запись, сделанная в актах Боголюбского райисполкома Омской области. В свидетельстве о браке значится, что в брак вступают Иосиф Брозович, электромеханик, и Пелагея Белоусова, крестьянка, которая изъявила желание взять фамилию Брозович. Одним из свидетелей невесты был ее брат Иван Белоусов. В свой первый брак Броз Тито вступил не под своим настоящим именем.
По возвращении из России, Иосип вместе с Пелагеей жил в селе Велико Тройство, где он работал на мельнице Самуэля Поляка. Спустя несколько дней их первый ребенок умер, умер и второй. Потом Пелагея родила сына Хинко и дочь Златицу. Они тоже прожили недолго. Наверху католического креста Иосип заказал выбить надпись: "Здесь покоятся в мире Божьем Златица Броз, возраст 2 года, и ее братик Хинко, возраст 3 дня". Единственным выжившим их общим ребенком оказался, родившийся 2 февраля 1924 года, сын Жарко.
Через пару месяцев после убийства Кирова поезд доставил Иосипа Броз в столицу Советской России. А уже осенью 1935 года Тито увлекся 21-летней женой одного из руководителей немецкого комсомола Эрнста Вольвебера, осужденного в Германии на 15 лет каторги. Хорошенькая Йоганна Кениг работала в Москве под псевдонимом Эльза Люция Бауэр. Сотрудница аппарата Коминтерна, она, как и Тито, жила в гостинице "Люкс", где они и познакомились.
Через год, 13 октября 1936 года, они расписались в загсе Октябрьского района Москвы — в том самом, который разводил Тито и Пелагею. И на этот раз Тито женился под чужим именем. Некий Фридрих Вальтер взял в жены Люцию Бауэр. Вместе молодожены пробыли всего три дня. 16 октября 1936 года Тито с югославским паспортом на имя Ивана Кисича выехал на очередное задание Коминтерна за границу. Далее Иосип мог исполнять арию Коли Резанова из "Юноны и Авось" — "Я тебя никогда не увижу".
Свой развод с Пелагеей и новый брак с Люцией сам Тито объяснял тем, что русская жена "является главным виновником того, что мой сын Жарко стал хулиганом и пропащим ребенком" и что она сама "в бытовой жизни ведет себя аморально", а Люция "согласилась стать матерью мальчика и заботиться о нем".
О судьбе своего русского сына Жарко Тито получил неверные сведения только зимой 1942 года. Тот в 17 лет ушел добровольцем на фронт, участвовал в боях под Москвой и под воспетой в песне деревней Крюково потерял руку. Нынешний биограф пишет: "В конце марта в одной из программ Московского радио на сербохорватском языке сообщили, что за боевые заслуги и героизм Жарко Брозу присвоено звание Героя Советского Союза. Тито восторженно писал Моше Пьяде: "Сейчас он находится в Москве, вышел из госпиталя. Как видишь, это единственный югослав, который добился этой высшей награды. Боже мой, дети обгоняют своих родителей".
31 марта Димитров сообщил Тито, что Жарко живет в Москве, в гостинице "Люкс", и "посылает Вам привет". Правда, с награждением Жарко Броза ситуация оказалась не очень понятной. Звезду Героя он не получил. Жарко был награжден орденом Отечественной войны II степени, но, судя по указу Президиума Верховного Совета СССР, только 14 апреля 1944 года. Жарко тогда жил в Москве и учился в Высшей военной школе при Генштабе Красной армии".
Папа Тито уже несколько лет как жил не с его мамой, а с другой женщиной — со своим личным секретарем Даворьянкой Паунович, конспиративное имя — Зденка Хорват. 20-летняя студентка философского факультета Белградского университета и комсомолка была на 30 лет моложе Тито, но их разница в возрасте нисколько не смущала.
Соратник Тито и разоблачитель сталинизма Милован Джилас вспоминал: "Зденка отличалась таким нравом, что огрызалась даже на самого Тито. Во время вражеских наступлений она вела себя так, будто главной задачей стран "оси" (Германия, Италия, Япония — ред. ) было уничтожение в первую очередь ее. Как-то раз она закатила такую истерику, что Тито, устыдившись, спросил меня в замешательстве: "Черт возьми, что с ней творится?" больше всего Зденка боялась воздушных налетов. Многие удивлялись — ведь раньше, в подполье, она проявила себя с самой лучшей стороны".
Зденка постоянно ругалась с окружением своего любовника и с ним самим. Как-то партизанский атаман Тито не выдержал критики своих товарищей и, схватившись за голову сказал: "Мне из-за этого стыдно, но что я могу сделать, если не могу и минуты прожить без этой женщины".
Нужно отметить, что еще летом 1937 года посланец Коминтерна неугомонный мужик Тито в Париже познакомился с 25-летней словенкой Гертой Хаас — будущим курьером ЦК КПЮ и его гражданской женой. В то время она приезжала в столицу Франции с секретным поручением в составе студенческой делегации. О ней сохранились строчки, написанные собственноручно самим Тито: "Она очень добрая и много заботится обо мне. Хочет, чтобы мы обвенчались. Вероятно, так и сделаю, хватит быть неженатым".
Со своей законной супругой Гертой Хаас Тито не виделся аж с мая 1941 года. Не видел он и своего сына Мишо. По свидетельству Евгения Матонина, "Герта оставалась в Загребе, в подполье, но была арестована. Правда, усташи не знали, кого именно им удалось захватить, иначе ее судьба могла сложиться по-другому. Усташей ввели в заблуждение ее имя и фамилия — похожие на немецкие. И это спасло Герте жизнь. Что же касается ее с Тито сына Мишо, то партийная организация Загреба смогла пристроить его в одну из семей местных "фольксдойче" — хорватских немцев. В ней он и прожил почти до конца войны".
Во время очередного партизанского рейда бойцы Тито захватили в плен командира одного из батальонов 718-й дивизии вермахта майора Артура Штрекера. Договорились об обмене пленными. Тито настоятельно просил своих парламентеров, чтобы в список для обмена обязательно была включена его жена Герта Хаас. Обмен состоялся. Герта пришла домой к Тито, но застала там только Даворьянку, которая бросила ей в лицо: "Знаешь, дорогая, в этой комнате нет места для двух женщин!" Когда возмущенная Герта спросила Тито, что это значит по отношению к его законной жене, тот смущенно выдавил из себя: "Ну, договоритесь…"
"Говорили, что после смерти Даворьянки в 1946 году Тито написал Герте длинное письмо, просил вернуться к нему, — пишет биограф Евгений Матонин. — Ее ответ состоял из одного предложения: "Дорогой мой, Герта Хаас терпит от мужчины унижение только один раз!" После войны она жила закрыто, отказывалась участвовать в торжественных мероприятиях и принимать государственные награды. Она вышла замуж и родила еще двух дочерей. В одном из редких интервью она сказала: "Нас разлучила война. Без войны все могло быть по-другому". 9 марта 2010 года все газеты, радиостанции и телеканалы бывшей Югославии сообщили о кончине Герты Хаас. Ей было 96 лет".
Про остальных женщин маршала Иосипа Броз Тито следует рассказать отдельно. Бывший слесарь умело вытачивал детали и потом, будучи руководителем, успешно выстроил систему многонационального государства, но напрочь запутался в отношениях со слабым полом.
Югославию разорвали на части региональные экономические дисбалансы, которые так и не удалось ликвидировать за 45 лет экспериментов с экономикой смешанного типа. Возможно, федеративная республика была обречена с самого начала, а в 1991 году просто завершился процесс, начавшийся с распада Австро-Венгрии.
ЕЛЕНА ЧИРКОВА
Политику югославского лидера Иосипа Броз Тито в экономике сравнивают с политикой Франсиско Франко. Один либерализировал плановое хозяйство, другой серьезно ограничивал рынок. Оба строили смешанную экономику, оба считаются диктаторами, в обеих странах были сильны сепаратистские тенденции. Умерли Франко и Тито почти в одно время — первый в 1975-м, второй в 1980-м, когда глобальные экономические реалии были примерно одинаковыми. Франко оставил после себя процветающую и единую Испанию. Ко времени смерти Тито его страна находилась на излете экономического благополучия и вскоре распалась.
Война на территории Европы официально окончилась в мае 1945 года, но освобождение Югославии завершилось только в октябре. К власти в стране пришел лидер сопротивления Иосип Броз Тито. Поначалу он ориентировался на советскую модель экономики.
Уже в 1946 году почти вся промышленность находилась в руках государства. Национализация далась правительству, состоявшему из участников партизанского движения — соратников Тито, легко: многие предприятия принадлежали итальянскому и немецкому капиталу и коллаборационистам.
В 1949 году власти взяли курс на коллективизацию сельского хозяйства. В 1950 году было открыто около 7 тыс. крестьянских трудовых кооперативов, каждый из которых получил более двух гектаров земли. Попытки создать колхозы встретили ожесточенное сопротивление крестьян вплоть до восстаний. На крайние меры Тито не пошел, сельское хозяйство в результате осталось частным, однако надел не мог быть больше 10 гектаров. К тому же имелись серьезные ограничения по части механизации. В результате у крестьян не было почти никакой техники до второй половины 1960-х.
Плановая экономическая система, списанная с советской, действовала в Югославии до конца 1940-х. В 1948 году Тито разошелся со Сталиным. Он хотел оставаться независимым от Москвы. В Советском Союзе Иосип Броз Тито был объявлен ревизионистом, но с его отходом от "генеральной линии партии" путем военного вторжения Сталин бороться не стал. Евгений Матонин, автор биографии Тито в серии ЖЗЛ, называет среди возможных причин того, что СССР не вторгся в Югославию, относительно небольшую роль Красной армии в освобождении Югославии — отсутствие "морального права", плюс к тому внимание Сталина отвлекла война, начавшаяся в Корее в 1950 году.
В связи с угрозой вторжения Тито ликвидировал зависимость армии от советских военных поставок. Уже в 1949 году югославы начали выпускать собственный истребитель-бомбардировщик "Икарус S-49A", на который ставили сначала советские, а потом французские двигатели, а к середине 1950-х югославские заводы могли полностью обеспечивать армию стрелковым оружием, артиллерией и боеприпасами. Возводить ВПК Югославии помогали США — как деньгами, так и кадрами. Впоследствии Иосип Броз Тито создаст Движение неприсоединения и будет сбывать государствам-членам военную продукцию югославского производства, что станет одним из двух "китов" югославского экономического чуда 1960-х. О втором "ките" — западных кредитах — речь пойдет ниже.
Между Востоком и Западом
Вскоре в стране начались реформы, направленные на усиление роли рыночных отношений в экономике. Начали с самоуправления на предприятиях. В 1950 году был заведен порядок, когда директора выбирают рабочие,— но только из заранее предложенного им списка. Также рабочим разрешили устанавливать правила приема на работу, делить ту небольшую часть прибыли, которая оставалась на предприятии, между статьями "инвестиции" и "зарплата" и распределять установленный централизованно фонд заработной платы по категориям работников. Разные источники дают разную долю прибыли, остававшуюся в распоряжении предприятий, но она в любом случае была незначительной — от 5% до 20%. Однако и эти меры вели к существенной дифференциации оплаты труда.
Никакими паями рабочие не владели. Вся собственность на материальные и нематериальные активы компаний оставалась государственной. Это означало, что при увольнении рабочий терял права на все. Экономическая наука утверждает, что теоретически это ведет к недоинвестированию: работник предпочтет деньги сегодня, а не инвестиции и рост стоимости компании завтра. На практике это преодолевалось как раз тем, что государство само направляло на инвестиционные цели предварительно изъятую прибыль. Средства, остававшиеся у предприятий на капиталовложения, тратились неэффективно: под постоянной угрозой изъятия накопленных излишков они спускали деньги на что попало. Еще одним следствием самоуправления стали попытки рабочих сократить численность персонала, которые критиковались как антиобщественные действия.
С 1952 года государственное планирование заменялось регулируемым рынком и горизонтальными связями между предприятиями. Иными словами, предприятия сами должны были искать себе партнеров.
В начале 1950-х в Югославии еще существовала карточная система. В 1952 году карточки отменили, зарплату стали выдавать деньгами. Были частично либерализированы (и повышены) цены. Они могли устанавливаться директивным путем из центра, местными органами власти, быть договорными, лимитными или свободными. В той или иной форме регулировалось до 80% цен, под подобный контроль попадало примерно 65% номенклатуры текстильной промышленности — казалось бы, идеального кандидата на либерализацию. Реформы коснулись и внешней торговли: около 5% предприятий получили право свободно торговать с заграницей, но они не могли распоряжаться валютной выручкой. Было введено несколько курсов динара. Постепенно вводилось коммерческое право, которое содержало даже нормы, регулирующие банкротство предприятий.
Реформы предполагали смену ориентации с тяжелой промышленности на легкую, главными направлениями стали строительство жилья и повышение уровня жизни. Был, например, подписан договор с Fiat о создании в Югославии сборочного производства автомобилей. Заморозили несколько сотен строек промышленных объектов тяжелой промышленности.
За государством оставалось централизованное распределение инвестиционных ресурсов. Доля инвестиций в ВВП была высокой — около 34%, примерно соответствовала уровню СССР. Эта статья финансировалась за счет высоких налогов на предприятия. Частный бизнес дозволялся только мелкий — не более пяти наемных рабочих. Частными могли быть, например, такси или ресторан.
Реформы ускорились в середине 1960-х. Предприятиям резко повысили долю прибыли, остававшейся в их распоряжении, что привело к дальнейшему росту дифференциации в оплате труда. Сократилась роль государства в финансировании капитальных вложений. Было решено, что основным источником инвестиционных ресурсов станут банки, и их доля в финансировании инвестиций выросла с 3% в 1960 году до 50% в 1970-м. Процентные ставки были очень низкими, отрицательными в реальном выражении в большинстве случаев. Но отрицательные процентные ставки задают неправильные стимулы: ресурсы тратятся на неэффективные проекты. Ситуация, которая провоцирует нерыночное распределение кредитных средств, рождает коррупцию. При этом отрицательным процентным ставкам есть экономическое объяснение — реформаторы придумали, что банки должны иметь юридическую форму кредитных союзов и контролироваться должниками. Такая система владения банковским сектором страны — одна из причин инфляции.
В ходе реформы ценообразования 1965 года внутренние цены подтянули к мировым, потом, правда, заморозили. Внешнюю торговлю значительно либерализировали, импортные тарифы снизили.
От успеха до коллапса
Югославская экономика показывала впечатляющий рост до конца 1970-х. С 1952-го по 1979-й ВВП увеличивался на 6% в год, а потребление на душу населения — на 4,5%. В 1956-1970 годах уровень жизни вырос втрое. Югославия превратилась в общество потребления.
Однако половинчатые и противоречивые реформы вели к накоплению дисбалансов. Так, в 1953-1960 годах торговый дефицит составлял 3% ВВП. Ситуация улучшалась за счет трансфертов югославов, уехавших работать за рубеж. Например, $1,3 млрд в 1971-м и $2,1 млрд в 1972 году.
Во времена Тито разрешалось эмигрировать, а также свободно путешествовать. Всего на заработки за рубеж выехало более миллиона югославов, оттоку рабочей силы способствовала безработица. В 1960-е на рынок стало выходить поколение послевоенного беби-бума, но экономика не смогла абсорбировать такой объем рабочей силы. Безработица увеличилась с 6-9% в 1960-х — начале 1970-х до 12-14% к концу 1970-х. И если раньше она по большей части наблюдалась среди неквалифицированных рабочих в сельской местности, то теперь с безработицей близко познакомились квалифицированные кадры в городах, в том числе люди с университетским дипломом. В 1980 году в среднем по стране она составила 13,8%, при этом в Словении — 1,4%, Боснии и Герцеговине — 16,6%, Косово — 39,4%. К 1990 году безработица в Словении достигла 4,7%, Боснии и Герцеговине — 20,6%, в Косово немного снизилась (см. график), а еще через десять лет в Словении было 7%, в Боснии и Герцеговине — 40,1%.
Самоуправление на предприятиях создавало перекосы на рынке труда: рабочие на успешных предприятиях с высокой зарплатой противились приему рабочей силы с неблагополучных производств. Это привело к разрывам в оплате труда для одних и тех же профессий в разных отраслях, не характерным даже для западных стран. Например, в научной литературе можно найти такие данные: соотношение оплаты труда работников одной и той же квалификации составляло 1,5 к 1 для самой богатой и самой бедной отрасли в 1950-х и 2,3 после реформы 1965 года, при том что стандартное соотношение в рыночной экономике примерно 1,6 к 1. Разброс оплаты труда внутри сектора также был велик: в 30% отраслей он превышал 3 к 1, тогда как западным нормативом является 1,5 к 1.
Новые предприятия почти не открывались. Частник не мог этого делать по закону, а государство фокусировалось на развитии и поддержании того, что есть. Банкротства были теоретически возможны, но правительство поддерживало убыточные производства, оттягивая на них ресурсы. Считается, что в конце 1970-х примерно 20-30% предприятий были нерентабельны и на них было задействовано 10% трудовых ресурсов страны.
В Югославии всегда была инфляция, но при Тито ее держали под контролем. В 1950-е она составляла не более 3% в год, в 1960-е — около 10%, в 1970-е — чуть меньше 20%. Рост цен резко ускорился после смерти Иосипа Броз Тито в 1980 году — до 40% в год до 1983-го, а затем и вовсе стал неконтролируемым. В 1987 и 1988 годах инфляция достигла трехзначных цифр, а в 1989-м переросла в четырехзначную гиперинфляцию.
Югославский социализм был особенным в том числе и потому, что не на 100% опирался на штыки Красной армии
Хотя трансферы югославских гастарбайтеров росли очень быстро, их уже не хватало для затыкания дыры в платежном балансе. Начали занимать. С 1961 года стал увеличиваться внешний долг. Он рос почти с нулевой базы, но высоким средним темпом — около 18% в год на протяжении 30 лет. Сначала в долг давали охотно, в том числе и по политическим соображениям: Тито ловко лавировал между капстранами и Восточным блоком — западные лидеры полагали, что Югославию можно отколоть от соцлагеря.
В 1991 году внешний долг Югославии достиг $20 млрд (около $56 млрд в сегодняшнем выражении) при ВВП $120 млрд. Доля долга в процентном отношении к ВВП была небольшой, но импортоемкая экономика зависела от увеличивающихся объемов кредитования. В начале 1980-х кредитная река начала терять силу. В долг стало брать трудно, кредиторы понимали, что заем "проедается": идет не столько на развитие экспортно ориентированных отраслей, сколько на поддержание уровня жизни. Конечно, товары промышленного назначения тоже закупались, но главная доля была у энергии и сырья, то есть у тех материальных ресурсов, использование которых не может повысить производительность труда.
В 1970-е начался отход от реформ 1950-1960-х. Одной из причин считается усиление в результате реформ влияния "хозяйственников" — они противостояли партийной элите, которая захотела вернуть власть. В частности, опять снизилась доля дохода, которая оставалась на предприятии, цены стали регулироваться жестче: в 1970 году свободными были цены на две трети всех товаров и услуг, а в 1974-м — только на треть. Отход от рыночной экономики сопровождался последствиями нефтяного шока.
Дисбаланс между экспортом и импортом, существовавший и в 1950-1960-е, нарастал: торговый дефицит вырос примерно с 10% ВВП в 1971 году до почти 50% в 1980-м. Страна не имела устойчивых источников валютной выручки, кроме туризма и экспорта/реэкспорта вооружения, то есть не хватало источников погашения кредита. К тому же в начале 1980-х экономический рост приостановился, а с 1986 года началось падение ВВП.
МВФ призывал федеральную власть изменить экономическую политику с учетом внешней задолженности, в частности сократить зарплаты и уменьшить общественное потребление. Но в стране не было лидера масштаба Тито, который мог бы решиться на столь непопулярные шаги. Вместо этого правительство выбрало нерыночные меры: на четверть девальвировали динар (в 1982 году), ввели ограничения на импорт, налоги на поездки за границу, ограничили изъятие валюты с банковских счетов, стали регулировать потребление топлива. Экспорт решили стимулировать за счет кредитов, то есть эмиссии и ускорения инфляции. Отказ от рыночных реформ привел к экономическому коллапсу и распаду страны.
Попытки разработать план реформирования советской экономики при Никите Хрущеве шли с явной оглядкой на опыт югославских товарищей
Бедные против богатых
Посмотрим на расходы федерального бюджета Югославии в 1990 году: финансирование армии --45,5% (в 1991-м — 49,5%), экономические трансферты (субсидирование сельского хозяйства, покрытие убытков при банкротстве банков и возврат налогов) — 24%, пенсии ветеранам Второй мировой войны — 8%, федеральная администрация — 9%, финансирование отсталых республик — 4,6%, социальные программы — 1,7%.
На армию уходила почти половина федерального бюджета. Иными словами, экономически сильные республики (Словения и Хорватия) платили федеральному центру за то, чтобы тот подавлял сепаратистские настроения в них, а еще спонсировал отсталые регионы. Официальная доктрина гласила, что после распада Варшавского блока возможна агрессия со стороны западных стран, но, как показала история, армия стала инструментом усмирения непокорных республик.
Словения и Хорватия провозгласили независимость первыми — в июне 1991 года. Экономические мотивы понятны. Словения была республикой с полной занятостью и даже с дефицитом рабочей силы (лишь недавно уровень жизни там начал снижаться). Для нее издержки либерализации и технологической модернизации были самыми низкими.
Югославская федеральная армия атаковала Словению на следующий день после провозглашения независимости, эта атака получила название "Десятидневной войны". Через десять дней армия покинула Словению и вошла в Хорватию. Война закончилась политической победой Словении и Хорватии — они официально получили независимость, Словения так даже без серьезного кровопролития. Президент Югославии Слободан Милошевич довольно быстро согласился на ее отделение, потому что сам собирался строить Большую Сербию, а в Словении жило мало сербов. Хорватию Милошевич готов был отпустить в том случае, если она откажется от Славонии и Краины, населенных преимущественно сербами, и здесь конфликт стал затяжным. В 1992 году федеральная армия поддержала боснийских сербов в конфликте с боснийскими мусульманами, что привело к еще более кровавому сценарию, чем в Хорватии. Считается, что полностью война закончилась только в 1995-м. Было убито 100 тыс. человек, 2,5 млн лишились жилья.
К 1997 году падение ВВП на душу населения относительно последнего мирного года показывали все бывшие республики Югославии, кроме Словении, где ВВП вырос на 5%. Самый большой минус, почти в два раза, выдали Сербия и Черногория. В Боснии и Герцеговине сокращение составило "всего" 26%, что частично объясняется сильным оттоком населения. Как пишет Евгений Матонин в биографии Тито, "уже после развала Югославии на стенах домов не раз появлялись надписи: "Слесарь был лучше!" (слесарь — первая профессия Тито)".
Словения, долгое время являвшаяся частью Австро-Венгрии и привыкшая к немецкому порядку, оказалась самой экономически успешной среди республик бывшей Югославии. Она потеряла большую часть югославского рынка, но смогла переориентировать экспорт на Германию и другие страны ЕС. ВВП на душу населения Словении в 2013 году, по данным МВФ, составил $28,5 тыс., здесь она обогнала Грецию и Португалию. Согласно рейтингу Forbes, Словения занимает первое место в мире по степени личной свободы. Хорватия тоже довольно успешна, несмотря на то что из-за трехлетней войны стартовала с более низких позиций. ВВП на душу населения в 2013 году — $20,2 тыс.
В 2013 году в Боснии и Герцеговине ВВП на душу населения составил $9,6 тыс., в Косово — $8,9 тыс. Так что уйти в отрыв по росту ВВП богатым республикам не удалось: сейчас ВВП на душу населения в Боснии составляет 33,7% уровня Словении, в 1990 году соотношение было почти таким же — 34,5%.
Но выигрыш богатых не в этом. Развитые регионы почти 40 лет кормили отсталые: так, в первой половине 1970-х Словения получала из федерального фонда развития трансферт в размере менее 1% своего ВВП, а Косово — примерно 50% своего. Хорватия давала 40% валютной выручки страны, а себе могла оставить только 7%. Это не выравнивало уровень экономического развития, удавалось сглаживать лишь текущее потребление. Например, разрыв между Косово и Словенией по ВВП на душу населения в 1955 году был пятикратным, а к концу 1980-х стал восьмикратным. С распадом страны ВВП перестал перераспределяться, что нашло отражение в уровне жизни и потребления. Богатые регионы больше не кормят бедные.
Этим распад Югославии отличался от истории с СССР: в Югославии отделиться хотели самые развитые регионы, чтобы не кормить отсталые. Экономический рационализм все же превалировал перед национализмом, хотя последнего было в изобилии. В Беловежской пуще распад СССР поддержали и самые бедные республики, хотя с позиций экономического рационализма они должны были бы высказаться против. Другая нелогичная особенность распада СССР — он прошел спокойно. Егор Гайдар в книге "Гибель империи" отмечал, что территориально интегрированные империи, где колонии не отделены от метрополии морем (такие, как Австро-Венгрия), не распадаются мирно. Распад Австро-Венгрии сопровождался Первой мировой войной. Распад Югославии и последующее выделение Косово в отдельное государство можно считать своего рода дораспадом Австро-Венгрии.
7 мая исполняется 120 лет со дня рождения многолетнего вождя Югославии Йосипа Броза Тито. Он умело лавировал между СССР и Западом, устояв перед гневом Сталина и построив собственную версию социализма. Он сплотил в одной стране очень разные, порой ненавидящие друг другу народы. Он держал Югославию железной рукой, и без него она с грохотом рухнула.
Он, седьмой ребенок в семье, появился на свет 7 мая 1892 года в деревушке Кумровец в Австро-Венгрии. Сегодня она стоит на самой границе Хорватии и Словении. Собственно говоря, мать политика была словенкой, отец — хорватом. Правда, существует версия, что в действительности он был крещеным евреем. Некоторые утверждают, что по отцу он был чехом. Легенды и слухи по поводу происхождения часто преследуют великие личности. Что тут удивляться.
Звали его при рождении Йосип Броз. Тито — псевдоним, который он получил уже в возрасте 42 лет. Поговаривают, что происхождение прозвища было таким. Он слишком любил руководить. Одному говорил: "ты сделай это"! Другому — "ты сделай то"! "Ты — то". Оно так звучит и по-русски, и по-сербскохорватски. Под этим прозвищем он и вошел в мировую историю, став одним из ярчайших деятелей ХХ века и живым символом единой социалистической Югославии.
Но это потом он стал руководителем. До этого была весьма бедная юность. Он окончил всего пять классов, в 1907-1913 годах работал слесарем сначала на заводах Загреба и Любляны, затем — на автомобильных предприятиях в Австрии и Германии. Механик он был от Бога — его позвали даже поучаствовать в автогонках. Как знать — не попади он в водоворот политических событий, сложилась бы у него карьера гонщика. А так судьба занесла его в совсем иную степь.
Вероятно, нужда, которую он испытывал в юности, обернулась его тягой к роскоши. В относительно небольшой по площади Югославии у него было свыше 30 резиденций — какие на море, какие в горах. Император Эфиопии Хайле Селиссие, приехав к Тито на остров Бриони, в Адриатическом море, воскликнул: "Здесь живут по-царски!". Приезжали к нему туда и звезды мирового кино — Джина Лоллобриджида, Элизабет Тейлор. С некоторыми актрисами у него был роман — например, со звездой советского экрана Татьяной Окуневской.
Личная жизнь Тито овеяна легендами. Обольститель он был профессиональный, число его женщин никто так точно не подсчитал. Женат он был трижды. Первой его супругой была русская дворянка Пелагея Денисовна Белоусова. Второй (правда, гражданской женой) — полунемка-полусловенка Берта Хаас. Третья и последняя жена сербка Йованка Будисавлевич прожила с ним последние 38 лет, стараясь активно участвовать в политике. У Тито было трое детей — два сына и дочь.
Но настоящей главной любовью, настоящим главным делом жизни Тито все же была политика. Еще в возрасте 18 лет он вступил в ряды Социал-демократической партии Хорватии и Славонии. В 1914 году, будучи унтер-офицером армии Австро-Венгрии, Йосип Броз пошел на Первую мировую войну. Спустя год попал в русский плен. Впоследствии именно в России он окончательно увлекся коммунистической идеей, даже повоевал в составе Красной Армии на фронтах Гражданской войны в 1918-1920 годах.
В 1920 году он вернулся на родину, и даже женитьба на русской дворянке не поколебала его коммунистических убеждений. Компартия в Югославии (до 1929 года — в Королевстве сербов, хорватов и словенцев; СХС) была запрещена, и Броз, работая на различных предприятиях Хорватии, создавал там подпольные организации. Его неоднократно арестовывали, в 1929 году его приговорили к более чем пятилетнему тюремному сроку.
Но среди товарищей по борьбе он быстро стал непререкаемым авторитетом. В иерархии все еще подпольной Компартии Югославии он к 1927 году дорос до секретаря городской организации в крупнейшем городе Хорватии Загребе. Выйдя на свободу, он вошел в руководство КПЮ. В 1935-1936 годах. он работал в югославской секции Коминтерна в Москве, а в 1937 году вернулся на родину и возглавил партию вместо попавшего в жернова сталинских репрессий Милана Горкича. И вплоть до своей смерти не выпускал бразды правления партией из своих рук.
Надо отдать Тито должное: был он не кабинетным, а вполне себе боевым руководителем КПЮ в годы Второй мировой войны. На него несколько раз покушались, но он уцелел. Весной 1941 года немецкие, итальянские, венгерские и болгарские оккупанты вошли на территорию страны. В родной для него Хорватии появилось марионеточное, союзное Гитлеру Независимое Государство Хорватия (НГХ). И он сумел уже летом 1941 года поднять первое в Европе массовое восстание против нацистов.
Вокруг Тито собрались люди самых разных национальностей. И в этом было его преимущество перед другими антифашистами — прежде всего четниками, опиравшимися на сербскую национальную идею. Под контроль коммунистических партизан то и дело переходили целые районы. Германия вынуждена была держать в Югославии десятки дивизий. В конце концов, именно Тито, а не буржуазные деятели, были признаны и СССР, и США с Великобританией ведущей политической силой Югославии.
Бойцы руководимой им Народно-освободительной армии Югославии (НОАЮ) вместе с Красной Армией освободили Белград и Загреб, но иные города и села освобождались без советской помощи. Это обстоятельство делало Тито более независимым от СССР, чем других коммунистических вождей. Он самостоятельно завоевал право руководить возрожденной страной. Вожди других будущих соцстран этим похвастаться не могли. Потому он и не лебезил перед Иосифом Сталиным.
В конце концов, в конце 1940-х — начале 1950-х годов дело дошло до открытого противостояния между СССР и Югославией. Сталин не терпел строптивого Тито, предпринимал попытки его смещения, но поколебать его власти так и не смог. В результате Югославия стала "не вполне социалистической страной", сохраняющей неплохие отношения с Западом, хотя и не являющейся его союзником. И из этого промежуточного положения между социализмом и капитализмом Тито извлек немало выгод.
"Промежуточность" положения Югославии проявлялась в самых разных областях. В экономике это заключалось в том, что в стране не было колхозов, а на предприятиях имелось рабочее самоуправление. Правда, самоуправление это было весьма ограниченным. Реальная власть находилась в руках секретарей Союза коммунистов Югославии (так в пику СССР Тито назвал свою партию). Так что о капитализме говорить не приходится. Правда, с 60-х годов югославы получили возможность ездить на заработки в Западную Европу, иметь накопления в свободно конвертируемой валюте.
В области внешней политики Югославия была одним из столпов Движения неприсоединения. В каких-то случаях она была солидарна с Западом, в каких-то — с СССР. Так, Тито осудил агрессию Англии, Франции и Израиля против Египта в 1956 году, но одновременно выступил резко против введения советских войск в Чехословакию 12 лет спустя. Отношения с Советским Союзом перестали быть враждебными, но свободу маневра Тито сохранял и не входил ни в Варшавский договор, ни в Совет экономической взаимопомощи.
Фраза «Никогда уже мы не будем жить хорошо, как жили при Тито !» популярна во всей бывшей Югославии. Бессменный руководитель не существующей ныне страны в 1945-1980 гг., был по национальности хорватом, но до сих пор страшно популярен у жителей всех республик, находившихся когда-то в составе СФРЮ. В любом экс-югославском новом государстве, порой весьма кроваво добивавшемся независимости, легко встретить на улице человека в сувенирной футболке с лозунгом: «Товарищ Тито, вернись! Тебя любят мусульмане, сербы и хорваты. Ты всё нам дал и ничего не крал. А сейчас всё крадут и ничего не дают!» Совсем недавно в Боснии (где отмечается печальная годовщина двадцатипятилетия гражданской войны, послужившей причиной гибели 200 тысяч человек) провели социологический опрос, и выяснилось: на выборах президента, если бы Тито был жив, за него проголосовали бы 60 (!) процентов населения. Даже подростки, родившиеся после распада Югославии, заявляли мне: «Да ведь Тито, блин, крутой чувак!» И в Боснии, и даже в населённом албанцами крае Косово утверждают: управляй «товарищ» Югославией сейчас, никому и в голову бы не пришло отделяться.
Празднование дня рождения Иосипа Броза Тито в его родном селе Кумровец (Хорватия). Фото: www.globallookpress.com
«Сейчас Босния, Сербия, Косово, Македония — нищие страны, — объясняет политолог Алекс Вадишевич . — Черногория живёт чуть лучше, Хорватия и Словения — хотя и неплохо, но до стран Западной Европы по развитию экономики им как до Луны. И, конечно, эти государства вообще ничего не значат, их рассматривают либо в качестве марионеток, либо как дармоедов, которые постоянно клянчат от ЕС кредиты и субсидии. При власти Тито экономика Югославии считалась лучшей в „ социалистическом блоке “: молодым семьям бесплатно давали квартиру, зарплаты были стабильны и постоянно увеличивались. Это у вас в Советском Союзе существовал суровый морально и материально социализм, а тут всё было проще. В кинотеатрах свободно шли фильмы с откровенными эротическими сценами, открывались пляжи для нудистов, любой человек мог поехать в Германию или Францию без визы, работали частные магазины и парикмахерские: только крупные заводы были в государственной собственности. Вот люди и думают, зачем сменяли шило на мыло ».
Участники мероприятий по случаю 30 годовщины со дня смерти Иосипа Броза Тито. Белград, 4 мая 2010 года. Фото: www.globallookpress.com
Торговец в Мостаре уговаривает купить портрет Тито с надписью: «Iosip Broz — dobar skroz» (в вольном переводе: «Иосип Броз — с ним хоть на мороз»). «Он, знаете, был такой же простой, как и все мы — мечтательно вздыхает владелец магазина. — Курил как паровоз, любил женщин: женился целых пять раз, а разводился со скандалами. Последнюю жену под домашний арест посадил: обвинил в подготовке государственного переворота, а в реальности, по слухам, приревновал. Горячий парень, настоящий югослав. Нынешние политики стараются быть американцами: с натяжными улыбками, словно у кастрированных котов, в дорогих костюмах, с причёсками от лучших стилистов за триста евро. Этот же был кровь от крови нашей, выходец из народа: работал в России механиком. При нём наша страна была мощной и сильной. Теперь это свалка нищебродов».
Иосип Броз Тито и его пятая супруга Йованка, 1962 г. Фото: www.globallookpress.com
Чувствуется, он уже себя, а не туриста уговаривает на покупку. Каждый житель Боснии и Герцеговины, узнав, что гость из Москвы, обязательно расскажет: вот, Тито воевал в Первую мировую за Австро-Венгрию, его взяли в плен, увезли в Сибирь, там он женился на русской, и всей душой полюбил Россию, потом вернулся в Югославию делать социалистическую революцию. О ссоре Тито со Сталиным стараются не упоминать: это портит общую благостную картину прекрасной дружбы между СФРЮ и СССР.
Думается, если при таком уровне жизни пройдёт ещё 25 лет, мёртвый президент станет на Балканах популярнее, чем Иисус Христос . На самом-то деле, будем откровенны: граждане Боснии скучают именно по развалившейся Югославии, но им попросту неприятно в этом сознаться. Иначе за что тогда воевали и погибли сотни тысяч людей? Куда удобнее ностальгировать по Иосипу Брозу Тито.
Вождь югославских коммунистов, один из основателей и лидеров Движения неприсоединения, маршал Иосип Броз Тито умер 4 мая 1980-го в одной из элитных клиник Любляны. В последние годы своей жизни он страдал тяжелой формой диабета. Смерть наступила в 15 часов 5 минут.
Это время суток надолго сохранилось в сознании людей среднего и старшего возраста, поскольку в течение десяти последующих лет этот скорбный момент поминался во всей бывшей Югославии минутой молчания. На его похоронах присутствовало более двухсот иностранных делегаций, четыре короля и около тридцати президентов. Советский Союз на траурной церемонии представлял Генеральный секретарь ЦК КПСС Леонид Брежнев…
Ранняя политическая биография Тито, родившегося в 1892-м в хорватском селе Кумровац в многодетной крестьянской семье, была отмечена одной тюремной «отсидкой», одной ссылкой и одной каторгой. Будучи сержантом австро-венгерской армии, он получил легкое ранение, попал в русский плен на Карпатском фронте в 1915-м, и провел за решеткой около двух лет. Освободившись, 25-летний Иосип Броз — тогда он еще не носил своего партийного псевдонима Тито — вступил в Красную армию, где вел агитационную работу против Временного правительства, и в результате был сослан в Сибирь. Здесь он впервые женился — на крестьянской девушке из-под Омска Пелагее Белоусовой. Вернуться на родину он смог только в 1920-м. Но и здесь, спустя несколько лет, его осудили за подпольную коммунистическую пропаганду на пять лет каторги. Арестовали и Пелагею, но вскоре выпустили, и она с сыном Жарко вернулась в СССР.
С 1935 по 1937-й годы Тито находился в Москве в качестве сотрудника аппарата Коминтерна, куда он был делегирован как член Политбюро югославской компартии. Тогда же он окончательно расстался с Пелагеей и стал неистово ухаживать за звездой советского кино и театра Татьяной Окуневской. Эти два года сыграли чуть ли не решающую роль в его дальнейшей политической биографии.
В 1939-м он становится во главе Коммунистической партии Югославии, переименованной позже в Союз коммунистов Югославии. Причем — не без помощи Сталина, расправившегося с находившимися в СССР основными конкурентами Тито по партии. Историки утверждают, что их ликвидация как врагов международного коммунистического движения произошла с «подачи» самого же Иосипа Броза. И хотя руководимая им организация насчитывала к началу Второй мировой войны всего 10−12 тысяч человек, Тито умело использовал свой партийный пост и свои богатые задатки лидера, чтобы возглавить партизанское движение в оккупированной немцами и итальянцами Югославии.
К концу войны партизаны были признаны союзниками по антифашистской коалиции как народно-освободительная армия, в которую входило на то время около 900 тысяч бойцов и командиров. Ей оказывали военную помощь Советский Союз, Англия и США. Командование югославских партизан присвоило Иосипу Брозу чин маршала, который он носил до конца своих дней. Уже будучи президентом Югославии — а на этот пост он был пожизненно избран в 1953-м — «сын всех народов» часто появлялся на официальных мероприятиях в белом маршальском мундире.
Кто вы, товарищ Тито?
Трудно найти в новейшей истории другую такую личность, о которой было бы так много написано, но так мало известно в действительности, как Иосип Броз Тито. Граждане Югославии отлично знали клички его собак, верховых лошадей и домашних птиц, но так и не узнали точной даты его рождения — по разным источникам их насчитывается как минимум тринадцать!
Например, согласно данным одной из церковно-приходских книг, Иосип Броз был крещен по католическому обряду на несколько недель раньше, чем родился. В конце концов, решили остановиться на установленной в 1945-м дате: 25 мая, и впоследствии этот день отмечался и как День югославской молодежи. Всем были хорошо известны названия его любимых фильмов, книг, песен и музыкальных произведений, но оставалось загадкой, когда и при каких обстоятельствах он был принят в югославскую коммунистическую партию, благодаря которой он безраздельно правил страной в течение трех с половиной десятилетий.
Как минимум полтора десятка версий — в том числе и принадлежавших самому Тито — существует и относительно того, кем и когда принималось окончательное решение о назначении его на пост главы компартии. Тито унес в мир иной и еще одну, намного более важную тайну, а именно: свой план обороны и защиты суверенитета сложного по национальной структуре, а, стало быть, и богатого скрытыми противоречиями на межнациональной почве государства. Едва ли можно говорить о том, что этот план был способен воспрепятствовать начавшемуся через десять лет после смерти Тито распаду Югославии на шесть самостоятельных государств — это произошло с «благословения» Запада, не желавшего иметь в образе Югославии сильную европейскую державу. Равно как вряд ли мог бы он предотвратить кровопролитную войну на Балканах 1992−1995 годов, но оба этих события, так или иначе, были связаны с несовершенством государственного и политического устройства Югославии.
Даже узаконенный в 1971-м принцип коллективного руководства, дававшего известную степень самостоятельности республикам СФРЮ, по сути, оставался лишь на бумаге, а точнее — под диктатом Тито.
Но самая «сенсационная» загадка жизни Иосипа Броза связана с предположением о том, что он был не тем человеком, за которого себя выдавал. Якобы роль югославского президента многие годы выполнял прошедший специальную подготовку сотрудник НКВД, выходец из обрусевшей немецкой аристократической семьи. В образ властителя одного из ведущих балканских государств он вжился настолько глубоко, что даже пошел на жесткий конфликт со Сталиным во второй половине сороковых годов.
В вышедшей в Белграде книге «Кто вы, товарищ президент?» личный врач Тито Александар Матунович привел несколько аргументов в пользу версии о подмене истинного Иосипа Броза советским разведчиком в период пребывания Тито в Москве.
Прежде всего, получивший образование в сельской школе юноша не мог так хорошо разбираться в мировой литературе и классической музыке, знать с десяток иностранных языков — и при этом делать ошибки в сербско-хорватском, обладать блестящими светскими манерами, а кроме того, разбираться в лучших сортах вин и сигар, знать толк в драгоценных камнях.
Еще одним доводом в пользу «теории двойника» стало то обстоятельство, что односельчане Тито не узнали его, когда уже после войны он заезжал ненадолго в родную деревню. После этого он упорно избегал встреч со своими приятелями по детству и юношеству.
Сенсационные предположения доктора Матуновича не вызвали ни в одной из югославских республик эффекта разорвавшейся бомбы. Нельзя сказать, что на них вообще никто не обратил внимания — скорее, просто не восприняли всерьез.
Врачи «помочь» не сумели…
Тито впал в немилость у Сталина в 1948-м. Суть конфликта между двумя лидерами, обозначившегося еще годом раньше, хорошо известна. Советский вождь потребовал от югославского руководства объединиться с Болгарией в единое федеративное государство, с чем Белград категорически не согласился. Здесь считали, что с помощью Софии, где влияние Москвы было достаточно велико, Советский Союз начнет диктовать Югославии свои условия по послевоенному экономическому и политическому устройству страны.
Кроме того, жесткое недовольство Москвы вызвало намерение Тито направить свои войска в Албанию в связи с опасностью вторжения в южную часть этой страны воинских частей монархического правительства Афин для разгрома укрывавшихся здесь греческих партизан. По мнению Сталина, не согласованное с Москвой решение Белграда на Западе могли расценить как югославскую военную агрессию против Албании, и не факт, что Англия и США не вмешались бы в этот конфликт. А такая «горячая точка» Сталину была не нужна.
Как бы там ни было, а уже в марте 1948-го из Югославии на родину были возвращены все советские специалисты, включая военных. Дипломатические отношения формально сохранялись, но послы были отозваны. Москва обрушила на непослушного Тито невиданный по своим масштабам и остроте шквал критики. Дня не проходило, чтобы в советских газетах и журналах не появлялось карикатур, изображавших югославского лидера в самом нелицеприятном виде. А в газетных материалах то и дело появлялись выражения типа «У бандита Тито навеки карта бита», компартия Югославии именовалась не иначе, как «группа политических убийц и шпионов». Были использованы и методы экономического «возмездия»: с 1949-го поставки советских товаров в Югославию сократились в 8 раз, а входившие в СЭВ государства прекратили выдачу Белграду кредитов.
Югославский лидер, как и сама Югославия, оставались бельмом в глазу кремлевского руководства вплоть до смерти Сталина и начала хрущевской оттепели.
Никита Хрущев не раз вспоминал о том, что Сталин публично угрожал Тито физической расправой и впервые попытался осуществить свою угрозу в феврале 1947-го, избрав для этого весьма хитроумный план.
Когда Тито потребовалась операция на прямой кишке, которую планировалось провести в Словении силами личных докторов маршала, Сталин предложил ему услуги опытнейших советских врачей, с чем Тито согласился, усмотрев в этом жест примирения со стороны Москвы.
По версии начальника личной охраны Тито генерала Жежеля, изложенной в изданной в Словении книге отставного генерала Мариана Кранича «Заговоры и покушения на Тито», в Любляну специальным самолетом прилетели два советских хирурга и медсестра-анастезиолог. Именно она, как утверждал Жежель, должна была сделать маршалу смертельную инъекцию. В первую же ночь после операции Тито почувствовал себя плохо, рана воспалилась, и московские хирурги решили повторить операцию. Но в самый последний момент охрана не допустила их в операционную под тем предлогом, что один из хирургов явно был нетрезв. Тем самым жизнь Тито была спасена.
Вскоре один из врачей, якобы сознавая, что не выполнил важнейшее задание Кремля, покончил с собой, а второй скончался от инфаркта в подъезде своего дома.
Как пишет в своих мемуарах Мариан Кранич, известно как минимум три десятка фактов организации покушения на Иосипа Броз Тито — как на территории самой Югославии, так и в ходе его многочисленных зарубежных поездок, главным образом, силами националистической эмиграции. Если строго придерживаться фактов, то первая попытка ликвидировать Тито была предпринята еще в 1943-м по личному приказу Гитлера. Нацисты бросили огромные силы, включая авиацию, чтобы «достать» партизанского командира в одном из горных районов Боснии. Но всему штабу народно-освободительной армии во главе с Тито удалось скрыться подземными ходами.
Дважды, в 1948 и 1952 годах, ликвидировать Тито предполагалось совсем уж нетрадиционными способами. В первом случае на одной из белградских улиц в его автомобиль должен был врезаться разогнавшийся с горы пустой трамвай — это покушение спланировали просоветски настроенные офицеры Югославской народной армии. А во втором, организованном хорватскими националистами, на Тито и сопровождавших его лиц должен был упасть ковш с расплавленным металлом во время его посещения одного из металлургических заводов в Боснии. Интересно, что крановщика, согласившегося сбросить ковш за 10 тысяч немецких марок, судили потом не за покушение на вождя, а за подготовку технической диверсии на промышленном объекте…
Прекрасная жизнь взаймы
Принципиальное нежелание Белграда жить под диктовку Москвы и идти своим путем, пусть и под коммунистическими знаменами, не могло не вызывать симпатий на Западе. В столицах ведущих западных держав быстро разглядели в Югославии с ее «рыночным социализмом» альтернативу социализму советского образца. Понятно, что моральная и идеологическая поддержка сопровождалась и поддержкой материальной. По некоторым данным, с конца Второй мировой войны по 1961-й Белград получил помощь в различных формах на сумму в 5,5 миллиарда долларов. Денежные кредиты в начале 60-х годов измерялись сотнями миллионов долларов, достигая порой половины годового бюджета страны с населением в 24 миллиона человек. В годы экономического процветания — по сути, это было жизнью взаймы — рядовой сотрудник учреждения мог получать ежемесячную зарплату, эквивалентную двум тысячам западногерманских марок. Югославский паспорт назывался «вездеходом» — по нему свободно можно было попасть во все развитые страны, и автомобильная поездка на выходные дни, скажем, в Италию или Австрию, считалось делом привычным.
Разумеется, свое материальное благополучие югославы связывали исключительно с личностью Тито, и неудивительно, что он пользовался поистине всенародной признательностью и любовью. Одним из мировых лидеров «первого эшелона» он стал после того, как по его инициативе, к которой в 1956-м подключились лидер Египта Гамаль Абдель Насер и лидер Индии Джавахарлал Неру, было образовано Движение неприсоединения. На первой учредительной конференции Движения, состоявшейся в Белграде в 1961-м, 25 стран объединились на принципах неучастия в военных и политических блоках, сформировав, тем самым, мировую оппозицию и НАТО, и Варшавскому договору.
В отличие от многих других лидеров прошлого и настоящего, включая и Сталина, Иосип Броз Тито умел пожить, что называется, на широкую ногу, причем, никогда не скрывая этого. Он всегда великолепно одевался, любил вкусно поесть и выпить, курил самые дорогие гаванские сигары.
В его распоряжении находилось как минимум тридцать роскошных вилл, несколько яхт класса «люкс», около десятка самых дорогих по тем временам автомобилей и даже целый остров Бриони в Адриатическом море, где Тито устроил зоопарк из подаренных ему редких животных и птиц и куда приглашал отдохнуть всемирно известных звезд кино. И это — не считая драгоценных подарков, которые югославский президент получал от иностранных делегаций. Их было столько, что они заняли несколько залов в мемориальном музее вождя.
Его третья и ныне здравствующая жена Йованка Будисавлевич, бывшая сербская партизанка, которая была моложе своего мужа на 32 года (второй брак Тито с Гертой Хаас, наполовину словенкой, наполовину австрийкой, так и остался гражданским), получила по наследству лишь малую толику этого богатства, поделив его с сыновьями Тито от Пелагеи Белоусовой и Герты Хаас. Понятно, что при разделе имущества речь не шла о виллах, яхтах и автомобилях — все это оказалось в собственности бывших югославских республик — а только о личных вещах Тито. Собственно, это обстоятельство и позволило Йованке Броз считать самой большой принадлежащей ей ценностью рукопись собственных мемуаров, которые она оценила в два миллиона долларов и положила на хранение в швейцарский банк.
Тито похоронен в величественной усыпальнице, сооруженной в одном из элитных районов Белграда и названной «Домом цветов». Десятки букетов и венков здесь и поныне появляются каждый год 4 и 25 мая. Как считают сотрудники мемориального музея, сюда никогда «не зарастет народная тропа». Во всех бывших югославских республиках остается немало людей, которые искренне считают, что при Тито с крупнейшим на Балканах государством никогда не случилось бы того, что случилось. Для них он по-прежнему остается кумиром, в том числе — и как военный герой. Пожилые граждане с гордостью упоминают тот факт, что маршал Тито был единственным в новейшей истории главнокомандующим армией, пусть и добровольческой, получившим боевые ранения.
Ну, а в бывших югославских республиках к памяти маршала отношение различное. Практически без внимания хорватских властей остается дом-музей, где родился будущий югославский лидер. Черногорское правительство в течение нескольких лет выставляет на продажу яхты, на которых Тито обошел морями и океанами чуть ли не весь земной шар — здесь посчитали, что переоборудовать их в музеи и содержать у пирса окажется слишком дорогим для казны делом. Пожалуй, лишь в Сербии уважение к истории титовской Югославии и к нему лично сохраняется на должном уровне.
В 2007-м в Белграде с аншлагом прошла выставка уникальных архивных документов, отражающих сложные отношения Тито со Сталиным, в том числе их личная переписка.
И, пусть это не покажется мелочью, решен, наконец, вопрос о пенсии для Йованки Броз. Она добивалась достойного жилья и пенсионного содержания в течение многих лет. Теперь — заслужила.
