Детерминация психической деятельности. Детерминация человеческой деятельности Ранние представления о психической деятельности животных

2.4. Опытное переживание психической деятельности Главная трудность определения психосоматики состоит в том, что невозможно понять, каким образом мысль, психическая деятельность может стать телом, органом, материей, проблемой. Анализ социальной психологии выявляет

27 ФИЛОСОФСКИЕ УЧЕНИЯ О ПСИХИЧЕСКОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ В СЕРЕДИНЕ XIX В

27 ФИЛОСОФСКИЕ УЧЕНИЯ О ПСИХИЧЕСКОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ В СЕРЕДИНЕ XIX В В середине XIX в. зарождаются значительные философские течения на основе накопленного предшественниками опыта и существующих философских теорий.Идеализм. Представители этого течения признавали сознание,

Понятие, отражающее обусловленность человеческой деятельности системой внутренних и внешних, материальных и идеальных, объективных и субъективных факторов. В конечном счете деятельность детерминирована объективными, т.е. не зависящими от сознания и воли субъекта условиями, в которых она осуществляется. Воздействие объективных условий при этом имеет определяющее значение. Однако при всем огромном значении объективных условий они могут сыграть роль, если находят свое преломление в субъективной сфере и приобретают вид субъективных сил. Без участия субъективных факторов деятельность как таковая не может ни возникнуть, ни существовать. Поэтому субъективные факторы при наличии объективных условий имеют решающее значение. Субъективная сфера включает в себя потребности и интересы, ценности и установки, стимулы и мотивы, социальные ориентации, т.е. факторы, активно побуждающие субъекта к деятельности, постановке цели, к принятию решений и реализации цели.

480 руб. | 150 грн. | 7,5 долл. ", MOUSEOFF, FGCOLOR, "#FFFFCC",BGCOLOR, "#393939");" onMouseOut="return nd();"> Диссертация - 480 руб., доставка 10 минут , круглосуточно, без выходных и праздников

Токатлыгиль Юлия Сергеевна. Субъектная детерминация успешности научно-исследовательской деятельности: диссертация... кандидата Психологических наук: 19.00.01 / Токатлыгиль Юлия Сергеевна;[Место защиты: ФГАОУ ВО Российский университет дружбы народов], 2017.- 233 с.

Введение

Глава 1. Теоретико-методологический анализ научно исследовательской деятельности 16

1.1 Междисциплинарные подходы к характеристике научно-исследовательской деятельности 16

1.2 Исследовательское поведение как психологический механизм практической реализации научно-исследовательской деятельности 39

1.3 Психологическая структура научно-исследовательской деятельности 46

Выводы по первой главе 56

Глава 2. Проблема субъектной детерминации успешности научно исследовательской деятельности 59

2.1 Успешность как психологический феномен 59

2.2 Предикторы успешности научно-исследовательской деятельности 86

2.3 Характеристика субъектной детерминации успешности научно-исследовательской деятельности 112

Выводы по второй главе 123

Глава 3. Эмпирическое исследование субъектной детерминации успешности научно-исследовательской деятельности молодых исследователей 126

3.1 Программа, методики и участники эмпирического исследования 126

3.2 Определение уровня успешности научно-исследовательской деятельности молодых исследователей 130

3.3 Различия выраженности субъектной детерминации у молодых исследователей с разным уровнем успешности научно-исследовательской деятельности 137

3.4 Специфика связей компонентов субъектной детерминации у молодых исследователей с разным уровнем успешности научно-исследовательской деятельности 148

3.5 Факторная структура переменных субъектной детерминации успешности научно-исследовательской деятельности у молодых исследователей 174

Выводы по третьей главе 196

Заключение 200

Список литературы

Введение к работе

Актуальность исследования . Динамика технологического и социально-экономического прогресса общества связана с интенсивностью реализации научно-исследовательской деятельности, результативность которой определяется уровнем исследовательских способностей и возможностей научного сообщества.

Современный высококонкурентный научный мир предъявляет достаточно серьезные требования к молодым исследователям и вознаграждает наиболее результативных и продуктивных. Это связано с тем, что в последнее время в научной среде направленность молодого исследователя на достижение успешности в научно-исследовательской деятельности рассматривается как значимое условие личностного развития и достижения научных результатов.

Проблема изучения становления и развития успешности научно-

исследовательской деятельности предопределена рядом противоречий между:

высокими требованиями к эффективности и результативности научно-исследовательской деятельности и недостаточной заинтересованностью молодых исследователей к ее реализации;

необходимостью быстрых темпов достижения результатов в научно-исследовательской деятельности и не всегда высоким уровнем развития исследовательских способностей у молодых исследователей;

потребностью в становлении новых научных школ и их динамичном развитии и недостаточном использовании потенциала молодых исследователей в реализации востребованных современным обществом научных направлений.

Следовательно, выявление психологических характеристик,

предопределяющих успешность научно-исследовательской деятельности приобретает особую актуальность для современной практической психологии. Одним из наиболее перспективных направлений является изучение особенностей проявления субъектной детерминации для успешной научно-исследовательской деятельности у молодых исследователей.

Интерес к обозначенной проблематике обусловлен, во-первых, ее высокой
практической значимостью; во-вторых, потребностью раскрытия психологических
особенностей научно-исследовательской деятельности; в-третьих, необходимостью
обоснования субъектных детерминант, отличающих успешных молодых

исследователей от их менее успешных коллег; в-четвертых, значимостью психологического сопровождения как важного условия развития научно-исследовательской деятельности.

Актуальность диссертационного исследования заключается как в определении
структуры субъектной детерминации успешности научно-исследовательской

деятельности, так и в конкретизации связей и особенностей проявления субъектных детерминантов у молодых исследователей с разным уровнем успешности, представленным стилем научно-исследовательской деятельности.

Состояние научной разработанности проблемы исследования . Длительное время психологические аспекты научно-исследовательской деятельности не выделялись и рассматривались в общем контексте философских исследований научного познания. На сегодняшний день психологическое изучение научно-исследовательской деятельности осуществляется в рамках психологии науки, являющейся одной из молодых отраслей психологии и интегрирующей философские, науковедческие, социологические, психологические, педагогические и др. подходы.

Психологический анализ научно-исследовательской деятельности представлен в работах G.J. Feist, M.E. Gorman, D.K. Simonton, S. Brinkmann, M. Gazzaniga, T. Heatherton, D. Halpern, А.Г. Аллахвердяна, Г.Ю. Мошковой, А.В. Юревича, М.Г. Ярошевского, О.А. Артемьевой, Ю.И. Мирошникова, Н.Н. Габдуловой и др.

Проблема определения субъектной детерминации успешности научно-исследовательской деятельности интересует психологов достаточно давно. Впервые к этому вопросу обратился Ф. Гальтон, в последующем изучением психологических особенностей личности исследователя занимались К. Кокс, А. Роу, Ф. Баннон, Р.С. Мэнсфилд, Т.В. Буссе, А. Ола, Р. Кэттелл, Д. Освальд, Г. Леман и др.

В современной зарубежной психологии обозначенная проблема сохранила
актуальность и получила дальнейшую теоретическую и эмпирическую разработку. В
качестве субъектных детерминантов успешности научно-исследовательской

деятельности рассматриваются: гендерный аспект (C. Gonzalez-Brambila, F. Veloso, H. Sotudeh, N. Khoshian, M. Barrios, A. Villarroya, A. Borrego, K. Kim, V. Larivie’re et al., R. van der Lee, N. Ellemers, C. Albert, M.A. Davia, N. Legazpe, M. Jungbauer-Gans, Ch. Gross и др.); возраст (S. Kyvik, K. Kim, V. Larivie’re et al., N. Caroyol, M. Matt,

C. Albert, M.A. Davia, N. Legazpe, Gonzalez-Brambila, F. Veloso, M.T. Antonio-Garcia,
I. Lopez-Navarro, J. Rey-Rocha и др.); личностные особенности исследователя
(G.J. Feist, M.E. Gorman, R.V. Zelts, W. Kepp, A.R. Babu, Y.P. Singh, T.H. Sorensen,
M.T. Antonio-Garcia, I. Lopez-Navarro, J. Rey-Rocha, M. Atencio, C. Gonzalez-Brambila,
F. Veloso и др.); академические и организационные условия (A.R. Babu, Y.P. Singh,

D. Crane, F. Lissoni, J. Mairesse, F. Montobbio, M. Pezzoni, M. Jungbauer-Gans, Ch. Gross
и др.); специфика научного руководства (K. Kim, K. Kwon, T. Park, E.K. Kim, D. Jang
и др.); особенности научных коммуникаций (Y.P. Singh, S.N. Laharia, J. Rey-Rocha,
B. Garzon-Garcia, M.J. Martin-Sempere, O.B. Obembe, M.T. Antonio-Garcia, I. Lopez-
Navarro, J. Rey-Rocha, C. Albert, M.A. Davia, N. Legazpe и др.) и др.

В отечественной психологии ввиду теоретико-методологических особенностей
данная проблема исследуется в несколько ином ракурсе, поэтому субъектными
детерминантами успешности выделены: психологическая готовность к реализации
(О.О. Горшкова, А.М. Скотникова, О.А. Алякрицкая и др.); объективные и
субъективные психолого-педагогические факторы (Л.Ф. Авдеева, И.В. Арендачук);
психологические маркеры (Д.М. Рамендик); самоорганизация (М.А. Пахмутова);
исследовательский потенциал (Н.В. Бордовская, С.Н. Костромина, С.И. Розум,
Н.Л. Москвичева, Л.А. Даринская, Н.Н. Искра); социально-психологические
детерминанты (А.В. Юрьевич, О.А. Артемьева, Л.В. Хорева, Г.Ю. Мошкова и др.);
самостоятельность (Д.А. Циринг, Ю.В. Яковлева, Е.В. Веденеева,

М.В. Овчинников, Д.К. Кузнецова, М.О. Крылова, Ю.В. Честюнина, И.А. Трушина, И.В. Пономарева, Е.В. Забелина и др.); мотивационно-ценностная сфера (Д.А. Циринг, М.В. Овчинников, И.А. Трушина, Е.В. Забелина, Е.В. Веденеева и др.); психологические ресурсы (Т.Г. Бохан, Л.Ф. Алексеева, М.В. Шаболовская, С.А. Морева, Т.М. Кузнецова); самодетерминанты (И.В. Балымова) и др.

Анализ научных исследований свидетельствует о достаточной разработанности
проблемы в общем плане; выделенном психологическом аспекте научно-
исследовательской деятельности; теоретической и эмпирической обоснованности
связи субъектной детерминации и успешности научно-исследовательской

деятельности. Однако, несмотря на высокую научную и практическую значимость, в представленных исследованиях недостаточно изучены междисциплинарные подходы к характеристике научно-исследовательской деятельности; не представлена

психологическая структура данного вида деятельности; не определена субъектная детерминация успешности научно-исследовательской деятельности.

Таким образом, проблема исследования заключается в недостаточной
изученности психологической составляющей научно-исследовательской

деятельности и, как следствие, непредставленности научно обоснованной субъектной детерминации успешности научно-исследовательской деятельности.

Цель исследования – выявить субъектную детерминацию успешности научно-исследовательской деятельности молодых исследователей.

Объект исследования – научно-исследовательская деятельность.

Предмет исследования – особенности проявления субъектной детерминации успешности научно-исследовательской деятельности у молодых исследователей.

Гипотезы исследования состоят в предположениях о том, что:

Субъектная детерминация успешности научно-исследовательской деятельности представлена совокупностью свойств и качеств молодого исследователя (инновационность, самоорганизация, целеустремленность, уверенность, любознательность, исследовательский потенциал), выраженность и взаимодействие которых определяют уровень успешности.

Молодые исследователи имеют разный уровень успешности научно-исследовательской деятельности, обусловленный различиями в субъектной детерминации.

Существуют специфические особенности в проявлениях субъектной детерминации научно-исследовательской деятельности у молодых исследователей с разным уровнем успешности.

Уровень успешности представлен характерными факторами проявления стиля научно-исследовательской деятельности.

Для достижения поставленной цели и проверки выдвинутых гипотез определены следующие конкретные задачи исследования :

Обобщить и систематизировать междисциплинарные подходы к характеристике научно-исследовательской деятельности, выявить психологическую структуру и определить психологический механизм ее практической реализации.

Рассмотреть успешность как психологический феномен, определить предикторы успешности научно-исследовательской деятельности.

Выявить комплекс субъектных детерминантов, составляющих ядро успешности научно-исследовательской деятельности.

Определить критерии успешности научно-исследовательской деятельности у молодых исследователей.

Выявить различия в выраженности субъектной детерминации у молодых исследователей, имеющих разный уровень успешности научно-исследовательской деятельности.

Определить специфику проявлений субъектной детерминации у молодых исследователей с разным уровнем успешности научно-исследовательской деятельности.

Сформулировать рекомендации по психологическому сопровождению становления успешности научно-исследовательской деятельности молодых исследователей и коррекции проявлений субъектного стиля научно-исследовательской деятельности.

Теоретико-методологическую основу исследования составили ключевые принципы и положения, сформулированные ведущими отечественными и зарубежными психологами:

деятельностный подход, разработанный С.Л. Рубинштейном, А.Н. Леонтьевым, П.Я. Гальпериным;

идеи субъектного подхода и представления о характеристиках субъектности (С.Л. Рубинштейн, А.В. Брушлинский, К.А. Абульханова-Славская, Е.А. Сергиенко, А.К. Осницкий, В.А. Петровский, В.И. Слободчиков, Е.И. Исаев, Н.Я. Большунова, В.Д. Шадриков, Д.А. Леонтьев и др.);

системно-функциональный подход к организации свойств личности, разработанный А.И. Крупновым и реализованный в целом ряде исследований (С.И. Кудинов, Ю.М. Стакина, И.К. Цхай, Н.В. Каргина, Д.А. Шляхта, М.А. Селиверстова, А.Р. Акимова, Г.Н. Замалдинова, А.В. Шептура, А.А. Воробьева и многие др.);

полисистемная концепция самореализации личности С.И. Кудинова;

современные исследования психологического аспекта научно-исследовательской деятельности (G.J. Feist, M.E. Gorman, D.K. Simonton, S. Brinkmann, M. Gazzaniga, T. Heatherton, D. Halpern, А.Г. Аллахвердян, Г.Ю. Мошкова, А.В. Юревич, М.Г. Ярошевский и др.);

современные исследования предикторов успешности научно-исследовательской деятельности (R.V. Zelts, W. Kepp, A.R. Babu, Y.P. Singh, T.H. Sorensen, Н.В. Бордовская, С.Н. Костромина, Т.Г. Бохан, Д.М. Рамендик, И.В. Балымова, А.М. Пахмутова, Д.А. Циринг, Ю.В. Яковлева, Е.В. Веденеева, М.В. Овчинников и др.).

Методы и методики исследования. Для решения поставленных задач и
проверки выдвинутых гипотез применен комплекс методов, адекватный предмету
данного диссертационного исследования: теоретические методы (изучение
психологической и философской литературы по проблеме исследования,
концептуальный анализ проведенных исследований, сравнение, обобщение);
эмпирические методы (анкетирование, тестирование, количественный и

качественный анализ полученных результатов, методы научного сравнения);
диагностика субъектной детерминации успешности научно-исследовательской
деятельности молодых исследователей осуществлялась с помощью техники
Q-сортировки, авторской анкеты научных достижений, методики «Шкала самооценки
инновативных качеств личности» (Н.М. Лебедева, А.Н. Татарко), опросника
«Самоорганизации деятельности» (Е.Ю. Мандрикова), бланкового теста

«Уверенность» (А.И. Крупнов), бланкового теста «Любознательность»

(А.И. Крупнов), опросника «Исследовательский потенциал» (Н.В. Бордовская,
С.Н. Костромина, С.И. Розум, Н.Л. Москвичева, Н.Н. Искра); методы

статистической обработки данных : непараметрический критерий Краскелла-Уоллиса, U-критерию Манна-Уитни, корреляционный анализ, факторный анализ с использованием статистической системы R 3.1.3 модули psych, graph.

Наиболее существенные и новые научные результаты, полученные лично соискателем, и их научная новизна заключаются в следующем:

На основе анализа научной литературы представлено авторское
определение и психологическая структура научно-исследовательской деятельности,
составляющими которой выступают: субъектность, мотивация научно-
исследовательской деятельности, организация и планирование, психологические

условия реализации, функции и результаты научно-исследовательской деятельности, выраженные в специфике проявления исследовательского поведения

впервые дано определение субъектной детерминации успешности научно-исследовательской деятельности и выделены ее компоненты (инновационность, самоорганизация, целеустремленность, уверенность, любознательность, исследовательский потенциал);

изучены различные подходы к обоснованию критериев успешности научно-исследовательской деятельности и выявлены наиболее актуальные из них для оценки уровня успешности научно-исследовательской деятельности;

эмпирически выявлены группы молодых исследователей с разным уровнем успешности научно-исследовательской деятельности, представленным спецификой различий субъектной детерминации;

установлено, что структурная организация субъектной детерминации успешности научно-исследовательской деятельности имеет характерные особенности в выраженности инновационности, самоорганизации, целеустремленности, уверенности, любознательности и исследовательского потенциала у молодых исследователей с разным уровнем успешности;

определена факторная структура субъектной детерминации у молодых исследователей с разным уровнем успешности научно-исследовательской деятельности;

впервые на основе эмпирического анализа факторных структур субъектной детерминации выявлены стили научно-исследовательской деятельности, представленные эффективно-результативным, динамично-поисковым и пассивно-результативным стилями у молодых исследователей с различным уровнем успешности научно-исследовательской деятельности;

Теоретическая значимость диссертационного исследования состоит в том, что полученные результаты:

вносят существенный вклад в методологическое обоснование психологических особенностей научно-исследовательской деятельности, раскрывают ее структурную организацию;

существенно расширяют знания о психологическом аспекте успешности научно-исследовательской деятельности;

раскрывают специфику проявлений субъектной детерминации у молодых исследователей с разным уровнем успешности;

определяют стили научно-исследовательской деятельности;

конкретизируют, дополняют и расширяют содержание понятий «научно-исследовательская деятельность», «субъектная детерминация», «стиль научно-исследовательской деятельности»;

обосновывают перспективность дальнейших исследований обозначенной проблемы.

Практическая значимость диссертационного исследования заключается в том, что полученные результаты:

позволяют определить уровень успешности научно-исследовательской деятельности молодых исследователей;

применимы для диагностики выраженности субъектной детерминации успешности научно-исследовательской деятельности у молодых исследователей посредством представленного и обоснованного комплекса диагностических методик;

позволяют определить конкретные направления психологической помощи и поддержки молодых исследователей;

представляют основу для разработки психологических программ по развитию субъектной детерминации успешности научно-исследовательской деятельности молодых исследователей, которые могут быть использованы в практике высшей школы;

могут быть применены при разработке лекционных курсов по общей и дифференциальной психологии, психологии личности, психологии и педагогики высшей школы, психологии труда, психологии организации научной деятельности;

актуальны для молодых исследователей, их научных руководителей и организаторов учебного процесса послевузовского образования при отборе и подготовке научных кадров в магистратуре, аспирантуре и докторантуре.

Основные этапы диссертационного исследования .

На первом этапе (2014 – 2015) изучалась научная литература по проблеме исследования; формулировалась цель, выдвигались гипотезы, определялись задачи исследования; подбирались адекватные методы и методики исследования; составлялась программа исследования.

На втором этапе (2015 – 2016) проводилось эмпирическое исследование субъектной детерминации успешности научно-исследовательской деятельности молодых исследователей; сформирована окончательная выборка.

На третьем этапе (2016 – 2017) проводилась статистическая обработка эмпирических данных (непараметрический дисперсионный анализ, корреляционный анализ, факторный анализ), качественная интерпретация полученных результатов, написание выводов, оформление диссертационного исследования в соответствии с требованиями, предъявляемыми к научным работам.

Положения, выносимые на защиту :

Научно-исследовательская деятельность – это специфический вид познавательной деятельности, направленный на процесс организации и осуществления научно-исследовательской активности с последующим доказательством достоверности и надежности полученных результатов, их применении на практике и популяризации в социуме.

Субъектная детерминация успешности научно-исследовательской деятельности представлена совокупностью свойств и качеств молодого исследователя (инновационность, самоорганизация, целеустремленность, уверенность, любознательность, исследовательский потенциал), выраженность и взаимодействие которых определяют уровень успешности в научном социуме.

Критериями успешности научно-исследовательской деятельности выступают современные показали эффективности, результативности и продуктивности молодых исследователей (своевременная защита диссертации, публикационная активность, получение финансирования научных исследований и др.). Показатели проявления обозначенных критериев определяют уровень

успешности в научно-исследовательской деятельности каждого молодого

исследователя.

Специфика различий в проявлениях субъектной детерминации определяет психологические характеристики молодых исследователей с высоким, средним и низким уровнями успешности научно-исследовательской деятельности.

Совокупность связей проявлений инновационности, самоорганизации, целеустремленности, уверенности, любознательности и компонентов исследовательского потенциала представляет характерные особенности, свойственные для молодых исследователей с разным уровнем успешности научно-исследовательской деятельности.

Факторная структура субъектной детерминации определяет стиль научно-исследовательской деятельности молодых исследователей, представленный эффективно-результативным, динамично-поисковым и пассивно-результативным стилями у молодых исследователей с разным уровнем успешности.

Специфика связей субъектной детерминации и выявленные особенности стилей научно-исследовательской деятельности рассматриваются как характерные маркеры проявления уровня успешности и позволяют разработать рекомендации по психологическому сопровождению и развитию успешности научно-исследовательской деятельности магистрантов, аспирантов и докторантов.

Эмпирическая база исследования . В эмпирическом исследовании принимали участие кандидаты наук, доктора PhD (n = 96), аспиранты/докторанты PhD (n = 119), магистры (n = 98), магистранты (n = 71) Евразийского национального университета им. Л.Н. Гумилева, Казахского агротехнического университета им. С. Сейфуллина, Академии государственного управления при Президенте Республики Казахстан (Казахстан, г. Астана) в возрасте от 20 до 35 лет в количестве 384 молодых исследователей, из них 128 мужчин и 256 женщин.

Достоверность и объективность результатов исследования обеспечиваются
логикой построения теоретико-методологических основ работы на всех этапах;
комплексным интегративным подходом к исследованию проблемы; использованием
взаимодополняющих методов, адекватных цели, задачам и логике исследования;
обоснованной величиной выборки, ее репрезентативностью; корректными

методиками; адекватными и современными способами статистической обработки данных; воспроизводимостью результатов исследования.

Апробация результатов диссертационного исследования .

Основные эмпирические результаты и теоретические положения

диссертационного исследования обсуждались в рамках Международных научных конференций : «Актуальные проблемы современных гуманитарных наук» (Москва, 2015), «Великая степь и Евразийские ценности» (Астана, 2017); Всероссийских научно-практических конференций «Актуальные проблемы современной психологии» (Москва, 2014), «Проблемы и перспективы самореализации личности в современном многополярном мире» (Москва, 2015), «Самореализация личности в современном мире» (Москва, 2016), «Самореализация личности в современном мире» (Москва, 2017).

Структура и объем диссертации . Представленное диссертационное исследование состоит из введения, трех глав, выводов по каждой главе, заключения,

списка научной литературы (304 наименования, из них 64 на английском языке) и 14 приложений. Работа проиллюстрирована 22 рисунками и 9 таблицами. Основной текст диссертации изложен на 201 странице.

Исследовательское поведение как психологический механизм практической реализации научно-исследовательской деятельности

Элементы кантовских учений усилены в работах И. Фихте, который, рассуждая о деятельности, утверждал, что Я есть деятельность. Предположим, что Я – это личность, следовательно, личность едина с деятельностью. Деятельность исходит из личности и определяет ее бытие, т.е. личность совершает деятельность и в то же время является продуктом этой деятельности [Фихте, 1993]. В качестве наглядного примера можно привести следующее – молодой исследователь есть личность (по И. Фихте «действующее начало»), которая совершает научно-исследовательскую деятельность, результатом этой деятельности наряду с полученным новым научным знанием будет самосовершенствование молодого исследователя. Следовательно, возможность самосовершенствоваться – это самое важное для личности, занимающейся научно-исследовательской деятельностью.

Вместе с тем целесообразно подчеркнуть идею И. Фихте о том, что личность определяет себя в процессе деятельности [Фихте, 1993, с. 114]. Это обстоятельство объясняет трудность подготовки научных кадров – дело в том, что личность, осуществляя научно-исследовательскую деятельность, в какой-то момент осознает, что не может реализоваться в этом виде деятельности и уходит в другую сферу. Полагаем, это происходит потому, что не каждому дано проникнуть в суть научных изысканий, заключающуюся, с точки зрения И. Фихте, в наблюдении за окружающей действительностью и содействии в ее развитии [Фихте, 1993, с. 508].

Таким образом, можно говорить об особом статусе как научно-исследовательской деятельности, так и личности исследователя, который, по мнению философа, является учителем человечества.

Идеи И. Фихте получили продолжение в учениях Г. Гегеля, построившего рационалистическую концепцию деятельности, основанную на триаде «цель – деятельность – результат», согласно которой цель представляет собой заранее известное содержание деятельности, а результат соответствует тому, что предварительно определено [Гегель, 1974, с. 323]. Следовательно, деятельность воплощает идеальную цель в материальный результат, что созвучно идеям Аристотеля.

Также философом обозначена категория необходимости, представляющая взаимосвязь трех компонентов – условий, предмета и деятельности. Под условиями понимаются случайные внешние обстоятельства, которые по отношению к предмету могут стать кругом условий. Вместе с тем предмет может существовать как нечто внутреннее и самостоятельное. Однако при использовании условий предмет приобретает внешнее существование, т.е. предмет производится условиями. Деятельность же возможна при наличии условий и предмета, она обеспечивает внешнее существование предмета посредством условий. Представленные три компонента могут существовать самостоятельно друг от друга, но лишь внешняя необходимость обеспечивает их взаимодействие [Гегель, 1974, с. 323]. Таким образом, в контексте идей Г. Гегеля научно-исследовательская деятельность представляет собой движение, вследствие которого предмет исследования посредством условий приобретает новую сферу существования, т.е. научные результаты находят практическое применение.

К. Маркс, основываясь на идеях представителей немецкой классической философии, представил содержательную интерпретацию деятельности как категории, которая в последующем применялась в качестве методологической основы психологических теорий деятельности [Лекторский, 2006; Кузнецов, 2005].

Одна из мыслей философа заключается в признании значимости деятельности в формировании личности, т.е. человек является результатом собственной деятельности [Рубинштейн, 1973]. Мы разделяем данную точку зрения, т.к. на примере успешных молодых исследователей можно констатировать, что их достижения есть результат упорной научно-исследовательской деятельности.

Не менее интересен для нашего исследования тезис К. Маркса о том, что создаваемый деятельностью предметный мир (продукты деятельности) обусловливает развитие сознания человека, т.к. сознание, по мнению философа, является результатом деятельности. Обосновывая данный тезис, философ указывает на неразрывную связь между деятельностью и ее продуктами, где, с одной стороны, продукт является результатом деятельности, но в то же время деятельность целиком определена ее продуктом [Рубинштейн, 1973]. Например, «продуктом» научно-исследовательской деятельности является определенный научный результат, но в то же время данная деятельность осуществляется для достижения этого результата.

Таким образом, К. Маркс сформулировал важный тезис: «Не сознание определяет бытие, деятельность, а, наоборот, бытие, деятельность человека определяет его сознание» [Гиппенрейтер, 2002, с. 99]. Следовательно, сознание молодого исследователя формируется в процессе научно-исследовательской деятельности через получение научных результатов.

Обобщая сказанное, выделим особенности научно-исследовательской деятельности, выявленные в контексте философских учений: (1) молодой исследователь и научно-исследовательская деятельность неотделимы друг от друга; (2) научно-исследовательской деятельности свойственны продуктивность и созидательность; (3) через результаты научно-исследовательской деятельности преобразуется окружающая действительность; (4) в ходе научно исследовательской деятельности формируется научное сознание; (5) личность молодого исследователя является продуктом научно-исследовательской деятельности; (6) молодой исследователь самореализуется в научно исследовательской деятельности.

Психологическая структура научно-исследовательской деятельности

На основании вышесказанного К.А. Абульхнова-Славская выделяет три стратегии. Первая – стратегия «опережения», которая складывается из желания и потребности личности соответствовать социальному времени, что побуждает действовать немного наперед, превращая наличное время в условие собственного развития и реализации поставленных целей.

Вторая – стратегия «запаздывания», характеризующаяся пассивным распределением времени, подчинением внешним обстоятельствам, неиспользованием свободного времени для личностного развития. В этом случае планы продолжают оставаться планами. Третья – стратегия «активного игнорирования» приводит к полнейшему отставанию как в профессиональном, так и личностном плане [Абульханова-Славская, 1991]. Безусловно, выбор той или иной стратегии определяет личностное развитие, и каждый индивид несет персональную ответственность за сделанный выбор.

Таким образом, если рассматривать концепт «успешность» в аспекте научных идей К.А. Абульхановой-Славской, а также принять во внимание семантическую близость с глаголом успевать, то можно предположить, что успешность обеспечивается путем гармонизации личного и социального времени, а именно способностью регулировать время, планировать, выделять приоритеты, а также сосредотачиваться на важном и до конца доводить начатое.

Выделим еще одно значение понятия успешность, взаимосвязанное с совершенной формой глагола «поспевать» и его производными «спеть», «созревать» и др. [Михайлова, 2009]. Представленная смысловая связь позволяет интерпретировать успешность как становление личности, обретение личностной зрелости и т.д. Ввиду того, что личность развивается в социуме вполне логично выделить личностный и социальный аспекты успешности. Анализ научной литературы подтверждает, что феномен успешности проявляется в двух видах: личностная (в разных источниках именуется как субъективная, внутренняя, экзистенциальная) успешность, проявляющаяся в стремлении к самореализации, приобретении личностной зрелости, раскрытии личностного потенциала с последующей оценкой себя как успешного; и социальная (или по-другому её называют объективная, внешняя) успешность, отражающая потребность в общественном признании успешности в соответствии с системой социальных ценностей жизненного пространства [Кушнаренко, 2006; Михайлова, 2007, 2009; Хаммер, 2008; Конюхова и др., 2009, 2011; Овчинников и др., 2011; Циринг и др., 2012, 2014; Володарская и др., 2015; Abele et al., 2009; Supangco, 2011].

Таким образом, обобщая результаты аналитической работы, выделим концептосферу успешности, объединяющую в себе представленные выше смысловые значения и заключающуюся в условной формуле «доспеть личностно и успеть социально [Михайлова, 2007] в смыслообразующих видах деятельности».

Сходство и различие понятий «успешность», «эффективность», «результативность», «продуктивность». Очевидно, что представленная концептосфера вполне логично объясняет повышенный исследовательский интерес к проблеме успешности со стороны многих научных направлений, таких как философия, социология, менеджмент, психология, педагогика и др. В контексте данного научного исследования нас интересует психологический аспект успешности, который в силу специфики психологии как науки рассматривается на уровне обыденного и научного знания.

Так, на уровне обыденного сознания смысл категории «успешность» достаточно отчетливо представлен, о чем дополнительно свидетельствует тот факт, что феномен успешности в последнее время приобрел статус жизненной стратегии современной личности. В свою очередь научное понимание категории «успешность» в психологии усложнено отсутствием фундаментальных исследований и конкретных разработанных теорий в этом направлении, вследствие чего в психологических школах не представлена единая интерпретация этого феномена, о чем свидетельствует смешение в научной литературе категории «успешность» с близкими понятиями, такими как эффективность, результативность, продуктивность и др. Полагаем, что обозначенные понятия не являются тождественными, поэтому требуют четкого смыслового разграничения.

По мнению многих исследователей [Хорева, 1991; Шелепова, 2007; Карачарова, 2009; Тропотяга, 2009; Котенева, 2012; Забелина и др., 2012; Овчинников, Циринг, 2013 и др.], понятие успешность является содержательно более глубоким и заключает в себе вышеперечисленные понятия. Однако имеется и противоположная точка зрения, согласно которой успешность выступает в качестве показателя эффективности [Селезнева, Рубленко, Тодышева, 2015].

Подчеркнем, что нам наиболее близки первые рассуждения, поэтому, не вдаваясь в детальный анализ, обобщим эти идеи и возьмем за основу нашего исследования следующие определения: продуктивность представляет собой количественную характеристику полученного результата, оформленного соответствующим образом и соотнесенного с возможностями личности и временными рамками; результативность является качественной характеристикой деятельности, оценивающей содержательный аспект и значимость полученного результата; эффективность рассматривается как соотношение достигнутого результата с максимально возможным или запланированным; успешность определяется совокупностью психологических и психофизиологических особенностей индивида, обеспечивающих продуктивность, результативность, эффективность и др. Следовательно, понятия «продуктивность», «результативность», «эффективность» более узкие, нежели «успешность», и могут выступать в качестве показателей успешности. Феноменология успешности личности в работах зарубежных психологов. В психологии феноменология успешности личности разрабатывается зарубежными исследователями примерно с конца ХIХ века в русле психоаналитического, гуманистического, социально-когнитивного, индивидуального подходов.

Характеристика субъектной детерминации успешности научно-исследовательской деятельности

Известные исследователи психологии науки G.J. Feist и M.E. Gorman провели многогранный мета-анализ на основе 26 опубликованных исследований, сравнивающих черты личности почти 5000 исследователей или научно ориентированных студентов с «ненаучными людьми». В результате авторам удалось выделить общие характеристики и методом кластерного анализа разделить их на три группы черт. Первая группа заключает в себе когнитивные черты, отличающие исследователей более высоким уровнем сознательности, проявляющимся в стремлении к порядку, организованности и пунктуальности, а также открытость опыту, содержащая такие качества, как эстетичность, креативность, любознательность, гибкость, способность к образному мышлению, развитые умственные способности. Ко второй группе относятся социальные черты, характеризующие личность исследователя как доминирующего, напористого и даже порой враждебного, вместе с тем самоуверенного, независимого интроверта . В качестве примера, демонстрирующего социальные черты исследователей, приведем классическое исследование R.V. Zelts и W. Kepp, зафиксировавшее значимые корреляции между научной успешностью и такими личностными особенностями, как напористость, уверенность в себе, склонность к спорам. Примечательно, что обозначенные черты характерны для исследователей как мужского, так и женского пола. При этом женщины-исследователи более доминантные, уверенные в себе, умные, радикальные, предприимчивые, чем женщины, занимающиеся другими видами деятельности . В третью группу вошли мотивационные черты, т.к. обнаружено, что исследователи имеют общую тенденцию к достижениям, инициативности и амбициозности. Мотивация достижения представлена как достижения через независимость и достижения через соответствия. Исследователь, который имеет высокие достижения через независимость, любит работать в условиях, поощряющих свободу и личную инициативу. А исследователь, мотивированный на достижения через соответствия, предпочитает работать при четко определенных задачах и ожиданиях .

A.R. Babu и Y.P. Singh, используя технику Q-сортировки, выделили переменные, которые путем факторного анализа объединили в 7 факторов и обозначили как группу личностных факторов, влияющих на успешность научно исследовательской деятельности: настойчивость, характеризующаяся способностью непрерывно и упорно работать в условиях ограничений, а также при возникновении трудностей в организационной среде; инициатива, способствующая продвижению научно-исследовательской деятельности; интеллект, включающий в себя хорошую память; креативность, тесно связанная с любознательностью, способствующей повышению творчества исследователя; обучаемость, характеризующаяся быстрым использованием новых научных разработок в смежных областях, а также самоанализом собственной научной результативности; стремление к продвижению является необходимым условием для роста исследователя, неотъемлемой частью его развития и накопления опыта; высокий профессионализм отличает посвящение себя научно-исследовательской деятельности и получение всевозможного удовлетворения от ее реализации . T.H. Sorensen на основе собственного опыта научного руководства и общения с докторантами и постдокторантами выделил ряд психологических характеристик, необходимых PhD докторантам и постдокторантам для успешного завершения диссертационного исследования. Так, успешность научно-исследовательской деятельности PhD докторантов определяют: (1) интерес к программе PhD, заключающий в себе существенные мотивы исследовательского поиска, такие как профессиональная необходимость в получении степени, наличие исследовательского опыта, в том числе рецензируемых публикаций и др.; (2) стимул, находящийся на границе между двумя крайностями: желанием получить докторскую степень из карьерных соображений и неподдельным интересом к исследованию; (3) наличие научных идей, подкрепленных литературной подборкой и аргументами; (4) инициатива, проявляющаяся в научной подготовленности, наличии исследовательских предложений, соблюдении сроков и др.; (5) целостность личности, заключающая в себе необходимый уровень интеллектуального развития, ответственность, оправданную самоуверенность и др.; (6) межличностные отношения: умение общаться, обмениваться мнениями и знаниями, психологическое равновесие, лояльность и др. Учитывая специфику научно-исследовательской деятельности постдокторантов, T.H. Sorensen вполне обоснованно выделил отдельный набор психологических характеристик, способствующих успешному завершению исследования: (1) критическое и инновационное мышление, концептуализация, лидерские качества и др.; (2) идентичность, независимость, образ «Я», позволяющие постдокторантам иметь адекватное мнение о собственной репутации, значимости в научном сообществе, способность терпеть отказы в грантах и публикации докладов, способность пересматривать по 20 - 30 раз рукопись, прежде чем представить научной общественности и др.; (3) способность реализовывать идеи и проекты, предвидеть научные результаты, а также способность расставлять приоритеты и управлять временем являются важнейшими факторами, определяющими своевременное завершение исследования; (4) инновационные и актуальные темы исследований; (5) глубокое знание проблемы исследования (наличие научных публикаций по теме, разработанная программа исследования и др.); (6) интерактивность и интеграция в научное сообщество, проявляющиеся в представлении результатов исследования в рамках научных встреч, участии в профессиональных ассоциациях и др.; (7) опыт в международных исследованиях . M.T. Antonio-Garcia, I. Lopez-Navarro, J. Rey-Rocha определили внутреннее удовлетворение научными изысканиями как наиболее значимый предиктор успешности исследователей в биомедицинской области .

Определение уровня успешности научно-исследовательской деятельности молодых исследователей

Молодые исследователи группы 3 имеют значимые различия от группы 1 по следующим переменным: осведомленность (U = 3144.5, p = .030) констатирует наличие общих представлений об уверенности как личностном свойстве и его роли в достижении научных результатов; астеничность (U = 3284.5, p = .006) указывает на доминирование негативных эмоций при необходимости выполнять научно-исследовательскую деятельность, растерянность перед большим объемом работы; экстернальность (U = 3181.5, p = .020) свидетельствует о неуверенности в собственных силах, необходимости постоянного контроля со стороны научного руководителя, неспособности отвечать за полученные результаты, перекладывание ответственности на другого, постоянную надежду на удачу и др.; операциональные трудности (U = 3667, p = .000) и личностные трудности (U = 3596.5, p = .000) в проявлении уверенности связаны с постоянной перепроверкой полученных результатов, страхом получить отрицательный результат и не подтвердить выдвинутые гипотезы, неспособностью сосредоточиться на основной цели, недостаточной развитостью навыков уверенного поведения, стеснительностью, застенчивостью, заниженной самооценкой, неорганизованностью при реализации научно-исследовательской деятельности.

По аналогичным переменным наблюдаются различия между группой 1 и группой 2, а также между группой 2 и группой 3. Различия выраженности любознательности у молодых исследователей с разным уровнем успешности научно-исследовательской деятельности На рисунке 6 представлены средние значения выраженности любознательности у молодых исследователей с разным уровнем успешности, измеренной с помощью бланкового теста «Любознательность» (А.И. Крупнов).

Согласно полученным данным молодые исследователи группы 1 значимо отличаются от группы 3 по переменным: осмысленность (U = 1827, p = .002) указывает на более целостное представление о любознательности как личностном качестве, зависящем не от природных задатков или внешних факторов, а от проявления силы воли, личностных стремлений к получению новых научных знаний; предметность (U = 1784.5, p = .001) и субъектность (U = 1893, p = .005) отличают более плодотворным применением полученных научных результатов, что связано с осознанием социальной значимости научно-исследовательской деятельности, а также более перспективными целями и планами, в том числе, направленными на самосовершенствование и самореализацию; энергичность (U = 1900, p = .005) демонстрирует высокую степень открытости новому научному опыту, активное проявление любознательности, сформированные познавательные навыки, стремление завершить научное исследование в намеченные сроки и др.; стеничность (U = 1911.5, p = .006) указывает на яркое проявление позитивных эмоций при достижении желаемого результата от проявленной любознательности (получение новой научной информации и др.); интернальность (U = 2016, p = .021) свидетельствует об убежденности в том, что успехи и неудачи определяются собственными стремлениями и проявлением любознательности как в целях получения новых научных знаний, так и для расширения кругозора.

Молодые исследователи группы 3 имеют значимые различия по следующим переменным: аэнергичность (U = 3637, p = .000) характеризует более низкими научными результатами и меньшей мотивацией к научно-исследовательской деятельности, на что влияют как трудности в реализации любознательности, так и недостаточный научный интерес; астеничность (U = 3219.5, p = .013) указывает на доминирование негативных эмоций при проведении научного исследования, растерянность перед большим объемом научной информации; экстернальность (U = 3521.5, p = .000) характеризует неуверенностью в собственных силах, поэтому для выполнения научно-исследовательской деятельности в большей степени необходим усиленный внешний контроль; операциональные трудности (U = 3796.5, p = .000) и личностные трудности (U = 3948.5, p = .000) вызваны недостаточной сформированностью интеллектуальных, волевых, коммуникативных привычек, а также неуверенностью, тревожностью, низкой самооценкой, что обусловливает более низкую результативность научно-исследовательской деятельности.

По аналогичным переменным наблюдаются различия между группой 1 и группой 2, а также между группой 2 и группой 3. Различия выраженности исследовательского потенциала у молодых исследователей с разным уровнем успешности научно-исследовательской деятельности На рисунке 7 представлены средние значения выраженности исследовательского потенциала у молодых исследователей, имеющих разный уровень успешности научно-исследовательской деятельности, измеренный с помощью опросника «Исследовательский потенциал» (Н.В. Бордовская, С.Н. Костромина, С.И. Розум, Н.Л. Москвичева, Н.Н. Искра). L _

Поведенческий компонент 0 Мотивационный компонент Когнитивный компонент Исследовательск ий потенциал Группа 1 7,31 7,93 6,73 7,51 Группа 2 5,58 6,49 5,01 5,79 Группа 3 3,84 4,9 3,49 4,17 Рисунок 7 – Диаграмма средних значений показателей исследовательского потенциала у молодых исследователей с разным уровнем успешности научно-исследовательской деятельности

Полученные результаты свидетельствуют о том, что молодые исследователи группы 1 значимо отличаются от группы 3 по показателям: мотивационный компонент (U = 493, p = .000) характеризует выраженными побуждениями, определяющими интерес к научно-исследовательской деятельности, стремление к поиску новых научных знаний, открытию ранее неизвестного, изобретению нового и др.; когнитивный компонент (U = 691.5, p = .000) указывает на высокий уровень понятийного мышления, самостоятельность, наблюдательность, способность различать детали и генерировать научные идеи, развитые исследовательские умения, обеспечивающие определение гипотез, постановку целей и задач, выбор методов исследования и др.; поведенческий компонент (U = 649, p = .000) свидетельствует о готовности к продуктивной самореализации в научно-исследовательской деятельности, развитой самоорганизации, обладании волевыми качествами, упорством, инициативностью, настойчивостью, ответственностью за научные результаты, дисциплинированностью и др.; исследовательский потенциал (U = 595.5, p = .000) указывает на наличие внутреннего ресурса, определяющего готовность и способность к реализации научно-исследовательской деятельности и достижению значимых научных результатов, в том числе, наличие ярко выраженной исследовательской потребности и активности, которые позволяют мобильно организовывать научно-исследовательскую деятельность в соответствии с целями и задачами.

По аналогичным переменным наблюдаются различия между группой 1 и группой 2, а также между группой 2 и группой 3.

Таким образом, по выраженности субъектной детерминации установлены значимые различия по 26 переменным (общее число 45) между крайними группами молодых исследователей (рисунок 8).

Детерминация психической деятельности

согласно З. Фрейду, все проявления деятельности психической не случайны и не бессмысленны, а имеют в основе реальные причины - физиологические или психические. Классическая формула психоанализа: в психическом вообще нет произвола.

Словарь практического психолога. - М.: АСТ, Харвест . С. Ю. Головин . 1998 .

Смотреть что такое "детерминация психической деятельности" в других словарях:

Этнопсихологический словарь

ДЕТЕРМИНАЦИЯ ЭТНОПСИХОЛОГИЧЕСКАЯ - (от лат. determine определяю) процесс проявления причинной зависимости, выражающийся в способности национальной психологии (национально психологических особенностей) влиять на характер протекания и функционирования других психологических явлений …

ПСИХОЛОГИЧЕСКАЯ ТЕОРИЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ - выдвинутая в отечественной психологии система представлений о происхождении и развитии психики, сущности психических процессов как особой формы деятельности продукта развития материальной жизни, внешней материальной деятельности, которая… … Энциклопедический словарь по психологии и педагогике

Согласно З. Фрейду, все проявления деятельности психической не случайны и не бессмысленны, а имеют в основе реальные причины физиологические или психические. Классическая формула психоанализа: в психическом вообще нет произвола. Словарь… … Большая психологическая энциклопедия

Установка (психология) - У этого термина существуют и другие значения, см. Установка. Эту статью следует викифицировать. Пожалуйста, оформите её согласно правилам оформления статей. Установка неосознанное психологическое сост … Википедия

Опережающее обучение - Опережающее обучение вид обучения, при котором краткие основы темы даются преподавателем до того, как начнется изучение её по программе. Краткие основы могут даваться как тезисы при рассмотрении смежной тематики, так и представлять собой… … Википедия

Психологическая установка - Установка психологическое состояние предрасположенности субъекта к определенной активности в определенной ситуации. Явление открыто немецким психологом Л. Ланге (L. Lange, 1888); общепсихологическая теория установки на основе многочисленных… … Википедия

Абульханова, Ксения Александровна - (1933 г. р.) Российский психолог, философ, доктор философских наук (1974), профессор (1993), действительный член Российской Академии образования (1993). Закончила психологическое отделение философского факультета МГУ (1956), с 1956 по 1974… … Кто есть кто в российской психологии

ЛИЧНОСТЬ - общежитейский и науч. термин, обозначающий: 1) человеч. индивида как субъекта отношений и сознат. деятельности (лицо, в широком смысле слова) или 2) устойчивую систему социально значимых черт, характеризующих индивида как члена того или… … Философская энциклопедия

СВОБОДА ВОЛИ - понятие европейской моральной философии, окончательно оформившееся у И. Канта в значении интеллигибельной способности индивида к моральному самоопределению. В ретроспективном плане (до или посткантовские теории) термин «Св.» можно рассматривать… … Философская энциклопедия

Книги

• Отождествление и его роль в художественном творчестве , Коган Яков Моисеевич. Публикуемая книга посвящена широкому теоретическому и прикладному исследованию значения механизмов идентификации в жизни и творческой деятельности. Впервые онавышла в Одессе в 1926 г. в серии…

Понятие детерминации в психологии . Индивидуальная психика не может рассматриваться иначе, чем во взаимосвязях с многообразным другим, иным. Свойство психического - быть в отношении зависимости от других явлений - обозначается в современной психологии термином «детерминация» или «детерминируемость».

Исторически сложились различные понимания детерминации психики. Все они, как правило, акцентируют один или несколько аспектов данного свойства. Сохраняется психологическая традиция поиска «окончательных» ответов на отдельно поставленные вопросы: «в каком основном соотношении находятся психика и мир?»; «какая главная связь соединяет психическое и все другое?»; «что как главная причина порождает психику?»; «биологические или социоккультурные условия определяют психическое?»; «внешнее или внутреннее доминирует во влияниях на психику?» и т, д.

Однако, при любом узком подходе психолог не может, хотя бы неявно, не следовать интуитивным представлениям о сложной, многоплановой детерминации психического. В его умелом решении конкретной профессиональной задачи так или иначе обнаружатся разнообразные смыслы «детерминируемости психики»:

Порождение психики другим;

Ограничение психики другим;

Зависимость психики от другого;

Обусловленность психики другим;

Причинная связь психики с другим;

Развивающие влияния другого на психику;

Самодетерминация психики внутри единства с другим.

При углубленном и целостном теоретическом подходе все эти смыслы берутся в единой модели детерминации психических фено­менов, что позволяет психологу сознательно избегать односторонности в своих исследованиях и практической работе.

Сложность детерминирующих связей человеческой психики определяется ее особым местом в мире. Она развивается на основе четырех универсальных влияний: природы, человеческого мира, индивидуальной жизни, телесно-душевной организации индивида. Каждый более общий детерминант действует через другие, ближе относящиеся и непосредственно «предстоящие» индивидуальной психике. Как правило, в специфическую сферу психологических исследований попадает детерминация со стороны следующих явлений:

Человеческого мира или мира людей, вещей, знаков, общественного

идеального;

Телесно - психической организации индивида или организма, нервной

системы, возраста тела, конституции, психосоматики, структуры и типа психических свойств и функций.

Индивидуальной жизни или динамики психических процессов, действий,

поступков и деятельностей, а также их результатов и последствий, личной биографии, топологии и хронологии жизненного пути.

Особенно тонкой психологической проблемой являются возможности самодетерминации психики или ее самод­вижения, саморазвития, самопричинности, я – активности и глубинного самоопределения. Индивиды обладают различным потен­циалом самодетерминации в зависимости от характера детерми­нирующих влияний на их психику. Например, самодетерминация выливается во внутреннюю свободу, если социальный мир, обращенный к личности, устроен разумно и справедливо, если ее тело является здоровым и гармонично функционирующим, если ей доступно творчество и ее достижения широко транслированы в социум. Напротив, потенциал самодетерминации снижен, если социальные воздействия на личность агрессивны и разрушительны, если ее собственные действия возвращаются к ней дурными последствиями, если ее тело беспокоят многие недуги, если ее душевное «ядро» активно действует в жизни лишь силами влечений и привычек.

Виды детерминирующих связей психики. В динамике индивидуальной жизни каждое ее целостное психическое состояние, или «акт проживания» индивида, является сложным эффектом действия многих конкретных детерминантов, в том числе, я – детерминации. Если попытаться различить конкретные виды этих детерминантов, используя обозначения ПС (психическое состояние) и Д (другое), получится ряд жизненно реальных соотношений:

ПС порождается Д;

ПС вызывается Д;

ПС испытывает воздействия Д;

ПС активно взаимодействует с Д;

ПС принимает влияния Д;

ПС развивается в связи с Д;

ПС разрушается связью с Д;

ПС отрицается Д и т.д.

Речь идет об отношениях двух реальностей, где психические результаты могут быть быстрыми и отсроченными, обрати­мыми и необратимыми, прямыми и опосредован­ными, поддерживающими или погашающими взаимную активность.

В науке и литературе рациональное или интуитивное понимание полидетерминации индивидуальных душевных событий отличает психологически тонкие интерпретации человеческой жизни от огрубленных и упрощенных. К примеру, возьмем фрагмент из непревзойденных по психологизму «Поисков утраченного времени» Марселя Пруста.

Здесь представлены множественные внешние и внутренние моменты «другого», которые вызвали необычное душевное состояние героя - творческое воспоминание . Даны не только источ­ники воспоминания, но и те моменты, которые сохраняли, изменяли, усиливали это сос­тояние.

«Удрученный мрачным сегодняшним днем и ожиданием безотрадного завтрашнего, я машинально поднес ко рту ложечку чая с кусочком бисквита. Но как только чай с размоченными в нем крошками пирожного коснулся моего неба (Д) , я вздрогнул. Во мне произошло что-то нео­быкновенное. На менявнезапно нахлынул беспричинный восторг (Д) . Я, как влюбленный, сразу стал равнодушен к превратностям судьбы и безобидным ее ударам, к радужной быстролетности жизни... Откуда ко мне пришла всемогущая эта радость? Я ощущал связь меж нею и вкусом чая с пирожным (Д), но она была бесконечно выше этого удовольствия, она была иного происхождения. Откуда она ко мне пришла? Что она означает? Как ее удержать? ...Я пью еще одну ложку..., сила напитка уже не та. Ясно, что искомая мною истина не в нем, а во мне (Д) ... Я оставляю чашку и обращаюсь к своему разуму (Д)... Я требую от него, чтобы он сделал усилие и хотя бы на миг удержал ускользающее ощущение. ...Я убираю от него все лишнее, приближаю к нему еще не выдохшийся вкус первого глотка и чувствую, как во мне что-товздрагивает, сдвигается с места (Д) . хочет вынырнуть, хочет сняться с якоря на большой глубине; я ощущаю сопротивление и слышу гул преодолеваемых пространств...

И вдруг воспоминание ожило (ПС ) . То был вкус кусочка бисквита, которым в Комбре каждое воскресное утро угощала меня, размочив его в чае, тетя Леония... И, как в японской игре, все цветы в саду моего детства, все почтенные жители города, их домики, церковь - весь Комбре (ПС) , все, что имеет форму и обладает плотностью, - выплыло из чашки чаю».

Однако, такая полнота охвата детерминантов душевных событий (вещь, ощущение, переживание, действие, мысль. образ, сознание, бессознательное)) поныне является достоинством скорее художественно - литературных прозрений, чем психологичес­кого познания. В научной психологии сохраняются отголоски давней дискуссии по отдельным проблемам детерминации , когда психика берется то как в основном производное, зависимое, отражающее и реагирующее, то как подчеркнуто независимое, активное, регулирующее, генерирующее, творящее, самодовлеющее.

О происхождении и содержании психического. В трудах по психологии, где ставится методологический вопрос о том, «как» и «что» дано в психических явлениях, обнаруживается континуум ответов, контекстом которых являются различные теории детерминации психики . Согласно исторически сформировавшимся взглядам, психическое по своим корням и содержанию является:

Субъективным проявлением нейрофизиологического отражения внешнего мира, выступающим идеальной информацией, «данностью» мира;

Прямым извлечением информации, заключенной в предметных структурах окружающей среды, частью которой выступает движущееся, активное тело человека;

Актуализацией априорных идеальных структур индивида (врожденных «психоформ», архетипов), происходящей при встрече, совпадении с «подобными» структурами внешних вещей, ситуаций, событий;

Эмпирическим индивидуальным я - выражением абсолютного сознания, которое посредством своего множественного проявления в человеческом мире раскрывает сущность вещей;

Индивидуальной творческой трансценденцией в физи­ческий мир целостных моделей внутреннего духовного опыта;

Экзистенцией индивидуальной «самости» как прояв­лением и реализацией потаенного потенциала Бытия; и т.д.

В разных концепциях детерминации психическое выступает «предметным», «идеальным», «субъективным», «феноменальным», «трансцендентным», «бытийным» и т.д.

Перечисленные подходы в различных модификациях находим в работах современных психофизиологов, психофи­зиков, холистов, структуралистов, феноменологов, экзистен­циалистов. Все чаще, однако, в поисках существенной детерминации психики конкретный ученый прибегает к объяснениям и интерпретациям разных типов и уровней, осуществляя естественный для постклассической науки синтез методологи­ческих подходов.

Проблема социальной детерминации психики . Для психологии гуманитарного направления особенно важен вопрос о зависимости психического от взаимодействия и взаимовлияния индивида с другими людьми. Эта закономерность получила обозначения «коллективности», «социальности», «общественности» психики.

При ее раскрытии обычно подчеркивается детерминирующее значение для психической жизни следующих взаимосвязей: индивид и конкретный другой человек; индивид и общность; личность и культура; я и ты; я и мы.

Выводы, сделанные при изучении социальной детерминации психики, могут быть сведены к ряду положений.

1.Социальность - это вечно длящееся событие, непре­рывно воссоздаваемое отношение между двумя, нескольки­ми, многими людьми, так, что каждый становится другим - в - себе, а все вместе - коллективным Я; личность выступает концентрированным обществом, а общество - расширенной личностью.

2. Индивидуальное психическое становится тем, что оно есть, только в условиях социальной жизни.

3. Психика в своих феноменах воссоздает субъективную модель (образ, концепцию, символ) социального мира.

5. Психическая жизнь в своей динамике есть непрерыв­ный диалог с другим: личность внутренне удерживает перед собой другого как адресата своей активности; она прибегает к общест­венно заданным и транслированным способам поступков и действий; лучшим результатом своей деятельности она считает свой высокий статус в человеческом мире, признание себя другими.

6. Собирая, персонифицируя, осознавая и творчески формируя в себе социальное содержание и социальные способы жизни, индивид развивается как активное «я»; последнее обладает, по старинной терминологии, «двуединым ликом»: в одном оно обращено к социуму, в другом - к социальному - в- себе.

Социальное, относящееся к индивидуальной психичес­кой жизни, имеет многоуровневый характер. Можно говорить о встроенных друг в друга событиях постоянных влияний на индивида разных форм общественного опыта: опыта бытия человечества; опыта людей определенной эпохи; опыта людей определенной культуры или цивилизации; опыта жизни людей данной нации и данного этноса; опыта жизни социальной и профессиональной групп, с которыми идентифицирует себя индивид; опыта жизни семьи и конкретных значимых других; опыта собственной жизнедеятельности в обществе.

Индивидуальное психическое преломляет в себе нормы, обычаи, ритуалы, запреты, вкусы, нравы, манеры, стили, мифы, научные идеи, художественные образцы и идеалы дальних и близких времен, людей, пространств. В определенный момент времени, в определенных культурных и личностных условиях это преломление происходит особым путем, сочетающим типичность и индивидуальность.

К примеру, в человечестве извечна тема девичьего целомудрия. В каких психических и практических формах она может осуществляться в жизни конкретных девушек?

Для современной европейской девушки сохранение чистоты - глубинный, сугубо личный вопрос, в решении которого она относительно свободна в связи с мягкостью нынешних нравов. При этом она не может не чувствовать сильную напряженность, древний, тайный и противоречивый смысл своего и чужого отношения к целомудрию. Наверное, в переживаемой напряженности, в смутной интуиции или отчетливом убеждении ей передаются инварианты тысяче­летнего опыта целомудренной юности.

Лукреция, героиня античной трагедии, без колебаний лишает себя жизни, потому что враг обесчестил ее.

Героиня пьесы Бомарше, дорожа своей чистотой, должна полагаться в ее сохранении на доброту хозяина-сеньора, которому властью дано «право первой ночи».

Мари - персонаж Достоевского - переживает как смертный грех свой побег из дома с любимым и ищет жестокого наказания у односельчан в надежде иску­пить утрату чистоты.

Девушки из пьес Бергмана стремятся освободиться от экзистенциальной силы проблемы целомудрия, видя в ней ограничение своих отношений с ровесниками, причину внутренней скованности. Однако, «освобождение» в случай­ных связях вызывает к жизни тоску об утраченном завораживающем пред­чувствии любви.

Ныне индивидуальный опыт проживания данной темы своеобразно воссоздает какие-то из социально закрепленных инвариант Но психологически главным будет неповторимость переживаний, стремлений, намерений, надежд, воображения, мечты, размышлений, поступков и жизненных ситуаций - всего, что сплетается в «сюжете» отдельно взятой жизни.

Социальность как внешнее по отношению к инди­виду, действует на его душевный мир с разной степенью подчинения себе. Психологов поражает нередко встречаемая безальтернативность внутренней связи человека с другими, когда последние искусно доминируют, заполняя и подменяя собой его мыслящее, действующее и переживающее «я». У Ж-П. Сартра есть впечатляющее описание жесткого родительского детерминизма: «Анн-Мари, младшая дочь, все свое детство просидела на стуле. Ее научили скучать, держаться прямо и шить. У Анн-Мари были способности - из приличия их оставили втуне; она была хороша собой - от нее постарались это скрыть. Скромные и гордые родители-буржуа считали, что красота им не по карману и не к лицу... Пятьдесят лет спустя, рассматривая семейный альбом, Анн-Мари обнаружила, что была красавицей».

Социальные условия, определяя источники и содержание индивидуальной психики, перестают быть сверхсильным фактором, когда приобретают я-опосредованный характер. Осознанное отноше­ние к социальным влияниям, понимание их сути, найденная в себе возможность выбора этих влияний и ответственность за этот выбор освобождают человека от объектного положения в социуме, превращая в субъекта социальной жизни.

Проблема субъектной детерминации психики. Важным событием в истории учений о детерминации психики стала постановка вопроса об определении психической жизни личностью индивида и ее я – центром. Этот детерминирующий фактор был обозначен как «самодетерминация». В качестве активной, жизнеутвер­ждающей и влияющей на деятельность, она выступила «субъектной детермина­цией».

Неоценимым вкладом в ее изучение стала концепция субъекта, созданная С. Л. Рубинштейном и его школой. Наряду со многими глубокими философами и философствующими психологами, он видел великие возможности людей, живущих самостоя­тельно, рефлексивно и творчески, влиять на свой внутренний мир. Самовлияния происходят у этих людей как следствие развития способностей к созидательной мотивации, регуляции совершенствующейся деятельности, высокой осознанности действий, а также развивающим отношениям с окружением и к себе. Внутренние изменения, вызванные усилиями человека сознательно создавать свою действительную жизнь, являются по Рубинштейну основными критериями субъект­ной детерминации психики.

В продолжение рубинштейновской темы отметим, что су­бъектом своей психической жизни человек становится в опы­те частого проживания я - интенций к жиз­ненным переменам, свободного течения деятельности, свободного выбора стратегий активности и освобождения в индивидуальных достижениях. Чтобы эти моменты индивидуальной свободы возобновлялись, необходимо единое действие многих устойчивых субъектообразующих условий. К ним, в частности, можно отнести:

1. Соответствие внешних условий жизни мысленной модели их использования и изменения.

2. Планирование деятельности как континуума эффек­тивных жизненных действий в создаваемых выигрышных жизненных ситуациях.

3. Включение в деятельность с намерением за­вершить ее в таком результате, который по своим качествам превосходил бы все, совершенное индивидом ранее.

4. Удержание требовательного контроля над действиями с целью сохранения поступательнос­ти в развертке деятельности.

5. Извлечение и конструктивное разрешение противо­речий деятельности, благодаря чему сохраняется чувство я - власти над действиями.

6. Реализация деятельности на том уровне напряжения сил, когда переживание полноты самореализации не погаша­ется утомлением или истощением.

7. Активная рефлексия, определяющая нерастворение «я» в жизни и ее внешних условиях, занятие позиции «над» текущими событиями через осознание себя источником и точкой возвращения многого из того, что происходит и совершается.

8. Приход к объективному и субъективному завершению деятельности, который внешне представлен как социально принятый авторский продукт, а внутренне - как новое личное достижение.

9. Усмотрение в осуществленной деятельности ее будущего, интуитивное понимание ее перспектив и длительности социаль­ного внимания к ней.

При психологическом моделировании субъектных влия­ний на психику данный ряд условий может быть расширен и детализирован. Все зависит от степени конкрет­ности решаемой психологом профессиональной задачи.

Особенно важной является детализация положений о самопознании и самоопределении субъекта жизни. Знаме­нитые тезисы гуманистической психологии об осознании человеком себя -живущего, проектировании себя -в- будущее, о детерминации своего жизненного становления могут быть развернуты в следующие психологические формулировки.

- «Я», открытое и обобщенное индивидом как существенная причина многих событий его внешней и внутренней жизни, выступает содержательной и силовой основой его субъектности.

- «Я» как качество зрелого субъекта значительно отли­чается от того «я», которым обладает человек, не отделивший себя от внешней жизни.

Субъекту в его «я» представлены соотнесенные друг с другом образы я - внешнего, я – внутреннего, я - продуктивного, концепции я - идеаль­ного, я - реального, я - возможного, а также обобщенные самопереживание, самооценка, самоотношение. Эти образования являются живы­ми, динамичными, открытыми для изменений.

Посредством умелого самопознания достигается самое значительное усиление субъектных влияний на собственную жизнь; этой я - субъектностью человек дорожит более всего.

В самопознании человек может создавать себя в ка­честве активного начала жизни и таким образом проти­востоять проникающим в я - мир негативным воздействиям окружения, обстановки жизни, собственного телесного состояния, желаний и чувств. Противоречия даны субъекту в форме «моих жизненных проблем».

Разрешение познанных противоречий - проблем в пользу жизненного развития зависит от умения улавливать их в период зарождения, понимать их с рацио­нальной отчетливостью и иррациональной тонкостью, находить такие пути выхода из них, которые обращают огра­ничения в новые возможности для всего, что сплелось в про­тиворечии.

Новые возможности, найденные субъектом в самопознании и проблемном самоопределении, отвечают вечным ценностям жизни: добру, любви, совести, разуму, здоровью, чувству прекрасного, достоинству и ответственности.

Приведенные формулировки являются реконструкцией тех идей Рубинштейна, в которых его концепция близка лучшим мировым традициям философской антропологии. Например, в работе «Человек и мир» он связывает начала учения о субъекте с именем Спинозы. Одновременно каждая мысль в трудах Рубинштейна несет влияния классической немецкой философии и литературы. Очевидна перекличка идей Рубинштейна о противоречиях субъекта с рассуждениями Гете («Из моей жизни») о трагическом видении Спинозой истории человеческого «я»: «Наша физическая, равно как и общественная жизнь, наши обычаи, привычки, житейская мудрость, философия, религия, даже многие случайные события - все призывает нас к самоотречению. Многое из того, что внутренне от нас неотъемлемо, возбраняется обнаруживать вовне; то же, в чем мы нуждаемся для пополнения своей внутренней сущности, у нас отнимается... У нас крадут то, что было добыто с великим трудом, и то, что было благосклонно нам даровано…»

Проблема причинной детерминации психического Далее коснемся давней, всегда требующей особо тонких решений и всегда трудно разрешимой проблемы причинной детерминации психического. В современном понимании причина - это прямой источник, толчок, стимул для возникновения или изменения определенного явления. В психологии вопрос о причинности интересен в его жизненно конкретных постановках: «какое дейст­вительное событие вызвало данный психический феномен?»; «какой именно жизненный факт предшествовал данному психическому явлению как первое звено в цепи причинно-следственных связей?»; «от чего производен данный психический факт?»; «чем непосредственно было инициировано это психическое явление?» и т.д. Отвечая на эти вопросы, психолог не присваивает своим выводам статуса «истин в последней инстанции»; к этим выводам ведет научно добросовестный поиск фактора, с наибольшей вероятностью запустившего в индивидуальной жизни причинную последовательность событий, приведших к изучаемому феномену.

«Причина» в психологии - то, что изме­няет наличное состояние психики индивида, что иниции­рует движение этого состояния, поддерживая, развивая или разрушая психическую жизнь.

В процессе конкретного психологического анализа необходимо оперировать упорядоченным теоретическим знанием о многообразии причин того или иного психического явления. Здесь могут по­мочь типологии причинности в психической сфере.

1. Причины различаются по признаку «дистанции» от след­ствия.:

а) причины, отдаленные во времени и пространстве от психических следствий;

б) причины, близкие психическому следствию во временном и пространственном отношении.

2. Причины имеют различия по признаку общности:

а) причины-основания, являющиеся универсаль­ными, коренными в индивидуальной жизни;

б) общие причины, длительно действующие в индиви­дуальной жизни, существенно влияющие на нее;

в) причины частные или единичные, кратковременно действующие в индивидуальной жизни.

3. Причины в их связи с законами предметного мира, социу­ма и индивида различаются по признаку необходимости:

а) объективно необходимые причины;

б) субъективно закономерные причины;

в) случайные причины.

4. Причины могут быть различены по своим внешним и внутренним носите­лям, сферам, среде зарождения:

а) причины, исходящие от вещной обстановки жизни индивида;

б) причины, исходящие от действий других людей;

в) причины, исходящие от состояний тела индивида;

г) причины, исходящие от действий индивида;

д) причины, исходящие от его побуждений, переживаний, представлений, мышления, ценностных отношений;

е) причины, исходящие от самоотношения и рефлексии индивида.

5. Причины имеют определенную меру исчерпаемости, завершенности своего действия в индивидуальной жизни:

а) причины, угасающие в следствиях;

б) причины, поддерживаемые следствиями;

в) причины, усиливающиеся следствиями.

6. Причины обладают разной степенью осознанности индивидом:

а) причины, ясно осознанные индивидом;

б) причины, неотчетливо осознанные индивидом;

в) причины, действующие бессознательно.

7. Причины могут быть в разной степени инициируемы и контролируемы индивидом:

а) причины, создаваемые индивидом;

б) причины с направленными влияниями индивида;

в) причины, не доступные влияниям индивида.

Приведенные типологии в их одновременном применении служат тонкой психологической оценке причинности исследуемого феномена. Но понять, как действует причина - еще не все. Главным в психологии причинности является знание качественной сущности причины, то есть, что именно действует в качестве причины психических изменений.

Качественные определения причин особенно сложны в случае их внутренней локализации. Изучая их, психолог может оперировать лишь гипотезами. В конкретных исследовательских или практических ситуациях он ставит перед собой вопросы о характере внутренних причин и, отвечая на них, приходит к осторожным предположениям.

Следует ли конкретные внутренние причины анализируемых психических фактов рассматривать как про­явления одного универсального душевного свойства: Мысли, Мотива, Намерения или Воли? Иными словами, следовать ли классической традиции Декарта - Канта - Фихте - Шопенгауэра?

Какие ценностные диспозиции и в каких соотношениях друг с другом движут индивидом в его конкретных душевных состояниях: зло, скука, равнодушие, агрессия, интенция к регрессу или добро, забота, порывы к истине, красоте, развитию?

Насколько верно, правдиво, объективно толкует и объяс­няет индивид внутренние причины происходящего с ним, в частности, свои мотивы, стремления, и как эта рефлексивная «каузальная атрибуция» влияет на сами эти причины?

Каковы качественные параметры отношения индивида к жизненной ситуации, где возник изучаемый психический феномен, и могло ли это отношение стать активно действующей причиной душевных изменений к лучшему?

Ответ на последний вопрос Э. Фромм рекомендует искать в полном и истинном осознании индивидом принимаемого в ситуации решения о действии, или свободе ситуативного выбора. Ясное осоз­нание ситуации является, с его точки зрения, решающим фактором при принятии решения в пользу лучшего, а не худшего. При этом речь идет (1) об осознании того, что хорошо и что плохо; (2) об осознании того, какой способ действия в конкретной ситуации подходит для достижения желаемой цели; (3) об осознании сил, которые стоят за открыто проявленным желанием, то есть об осознании собственных неосознанных желаний; (4) об осознании реальных возможностей, между которыми есть выбор; (5) об осознании последствий, которые повлечет за собою решение в том или другом случае; (6) об осознании того, что осознание не поможет, если не идет рука об руку с желанием действовать, готовностью взять на себя боль и лишения, неизбежные, если действовать наперекор своим страстям.

От ситуации к ситуации индивидом может быть удержана единая осознанная линия жизни. На линии реализуются дальние цели; им служит последовательность поступков и действий, самостоятельно инициированных и осуществлен­ных индивидом. Каждая цель здесь - долгая причина возобновляющейся готовности поступать и действовать, а дейст­вия, поступки выступают причинами стойкого присутствия цели в душе.

У цели должна быть прочная ценностная основа, например, у мужчины - любовь к женщине. М. Пруст назвал многолетнее действенное стремление своего героя исполнять все желания любимой женщины «работой по установлению причинно-следственных связей». Только в ней для героя было возможно поддержание непрерывной внутренней связи с дорогим существом, обновление мыслей и чувств, адресо­ванных ей. Сама невероятная сложность этой работы, ее принципиальная незавершимость и противоречивость усиливали ее причинный потенциал и в жизни мужчины, и в жизни женщины.

Удержание вдохновляющей цели-причины состоит в создании благоприятствующих условий и обстоятельств, в выстраивании тех жизненных ситуаций, которые сойдутся в последнем толчке к исполнению желания. Проживание этого исполнения соединяет в себе несколько моментов: сознание реализованных сил и возможностей; удовлетворенность собственной деятельностью; удовольствие от разделенности того, что достигнуто, с другими людьми; понимание насту­пивших жизненных изменений в их способности быть причи­нами будущей я - активности.

В человеческой жизни могут действовать постоянные внутренние причины, вызывающие стремления снова и снова обращаться к творчеству, к испытанию потрясающих переживаний, проникать мыслью и страстью в каждый момент собственного существования, жить с предель­ной интенсивностью и полнотой.

К этим причинам в первую очередь принадлежат «чувство времени своей жизни» и парадоксально действующая из будущего смерть, являющаяся человеку в «переживании конечности жизни». Рефлексия: я так живу, потому что каждый день отвоевы­ваю у смерти, - причинно детерминирует многие лучшие индивидуальные свершения.

В.А. ТАТЕНКО. ПРЕДМЕТ И МЕТОД ПСИХОЛОГИЧЕСКОЙ НАУКИ:

СУБЪЕКТННАЯ ПАРАДИГМ А

Из недавней истории вопроса о предмете психологии. Погружаясь в глубины психики, человеческий разум нередко терял терпение надежду постичь ее тайны, отступал, отпуская душу отдохнуть от роли «испытуемой», либо соглашался признать ее божественное происхождение, как и всего того, что не мог объяснить, что пугало и привораживало. Впрочем, и в этом случае, он продолжал с интересом созерцать проявления психической жизни как чего-то внутреннего в себе, противостоящего внешнему миру и в то же время связанного с ним тесными узами. Человек, находим у С.Л.Франка, в своем непосредственном самосознании - вне всякой философской рефлексии - обладает все же чувством или опытом непосредственно переживаемого внутреннего бытия как чего-то, принадлежащего к какой-то совсем иной области, чем вся совокупная объективная, предметная действительность. Это есть область внутренней душевной жизни. - не так как она предстоит извне холодному наблюдению и истолкованию, а как она непосредственно изнутри открывается в самом ее переживании.

Если нет психической действительности, отмечал А.Пфендер, то отсутствует сам предмет психологии. Если такая действительность хотя и существует, но не может быть научно познана человеком, то психо­логия как наука невозможна. Поскольку протяженные (материальные) процессы не могут детерминировать непротяженные (психические), постольку последние обладают собственной детерминацией, полагал Г.И. Челпанов. Потому предметом психологии, по его мнению, должны стать субъективные состояния сознания человека вне их связи с физиологией головного мозга..

Определение предмета науки всегда сопровождалось дискуссией по поводу его чистоты. Пример такой «очищающей» работы в отношении предмета психологии обнаруживаем у Э.Гуссерля. В феноменологическом исследовании, отмечал он, в качестве ближайшего и первого выступает сама чистая жизнь Я, многообразная жизнь сознания как протекающее «я воспринимаю», «я вспоминаю», короче говоря, «я опытно постигаю», «я воспроизвожу в модусе несозерцательности» или «я живу в свободном фантазировании», «я присутствую при этом». Представление о духе как предмете психологии, рождается через отвлечение, с одной стороны, от предмета наук физических, т.е. материи или тела, с которым он находится в связи, - с другой, от предмета наук социальных или политических, т.е. от фактов общественности. Дух - не общество и не тело: дух есть вся сумма психических фактов, отличающих индивидуальное существование живых произведений природы, утверждал М.М. Троицкий. Для А. Пфендера психологическая наука также есть очищенное и восполненное практическое знание людей о психической действительности. Чтобы быть самостоятельной опытной наукой, психология должна, по его мнению, отвергать в качестве последних основ своей работы всякие метафизические, теоретико-познавательные и физические воззрения. Воспринимает ли человек субъективную копию мира в себе или непосредственно самый внешний мир – не имеет значения для определения предмета психологии. Ее подлинный предмет – действительный психический мир, безотносительно к тому, как он возникает и как относится к материальной действительности.

­­­­­­­­­­­­Последняя версия предмета психологии особенно подкупает своей «чистотой». Однако, вызывает сомнение и даже некоторое опасение суждение о том, что психический мир можно исследовать «безотносительно к тому как он возникает и как относится к материальной действительности». Ведь, не зная как возникла психика, трудно, например, предугадать как, когда и куда она может исчезнуть. Если, скажем Бог ее дал, то он также может и забрать данное им.

Безусловно, психология должна постоянно заботиться о чистоте своих «предметных рядов». Однако, лишь установив онтологическую связь психического с другими фор­мами бытия, она сможет отстоять право на свой собственный предмет исследования. Так, например, В. Джемс придерживался определения психологии как науки, занимающейся описанием и истолкованием состояний сознания. При этом он отмечал, что в состав истолкования явлений сознания должно входить изучение как тех причин и условий, при которых они возникают, так и действий, непосредственно ими вызываемых, поскольку те и другие могут быть констатированы.

Ограничивая свой предмет описанием и истолкованием состояний сознания, самого процесса сознавания и т.д., научная психология не могла не испытывать трудности при объяснении тех феноменов психической жизни, которые не поддавались интроспектированию, а если и обнаруживались сознанием, то требовали расшифровки и специальной интерпретации. Такого рода проблематизации, постоянно подпитываемые свидетельствами клинической практики, привели, как известно, к гипотезам, а скоро и научным утверждениям, о важной роли в жизни человека бессознательного, которому представителями глубинной психологии (З.Фрейд, А.Адлер, Г.Юнг и др.) была предписана роль системообразующего фактора в интерпретации психической жизни, а также значение базовой категории в определении предметного поля психологии.

Однако, всякого рода крайности не остаются без внимания и обязательно находят своих оппонентов. Понятной реакцией на абсолютизированную, гипертрофированную оценку роли внутреннего, субъективного, сознания, бессознательного и т.п. стало развитие научных направлений, определявших предметом психологии внешне наблюдаемые поведенческие акты, реакции, которые можно исследовать «объективными» методами. Но и здесь не обходилось без крайностей, когда, например, из предмета психологии исключалось самое психическое. Дж. Уотсон, открыто заявлял, что в его книге «Психология как наука о поведении» читатель не обнаружит ни разбора вопроса о сознании, ни таких понятий, как ощущение, восприятие, внимание, воля, воображение и т.п., потому, что он просто не знает, что они обозначают, и не верит, чтобы кто-либо мог пользоваться ими с полным пониманием. Потому, для бихевиориста психология является тем отделом естественных наук, который предметом своего изучения берет поведение человека, т.е., все его поступки и слова как приобретенные в течение жизни, так и врожденные.

Рассмотрение истории вопроса о предмете психологии вряд ли может иметь свое логическое завершение. Потому разумно обратится к тем обобщениям, которые уже сделаны исследователями этой проблемы.

В разное время внутри различных направлений, школ, отраслей психологии - находим у Е.Б.Старовойтенко - были сформулированы различные взгляды по поводу предмета этой науки, а именно: психология является наукой о психике как специфическом проявлении функций мозга (рефлексология, современная психофизиология); психология – наука о сознании (интроспективная психология, феноменологическая психология); психология изучает поведение (бихевиоризм, необихевиоризм); психология служит раскрытию, истолкованию бессознательного (психоанализ, аналитическая психология, индивидуальная психоло­гия); психология исследует индивидуальный интеллект (когнитивная психология); психология исследует единство сознания и деятельности человека (школа С.Л.Рубинштейна); ­психология – наука о личности (персоналистическая психология) и т.д.

Как отнестись к такому изобилию разнообразных определений, список которых можно продолжать? С одной стороны, хорошо, когда предмет психологии формулируется на демократических началах (мол, сколько направлений – столько и определений предмета) или когда он настолько полимодален и обобщен, что может служить путеводной звездой для любого из существующих в психологии направлений. Однако, с другой стороны, важно видеть грань и, по возможности, выдерживать дистанцию между предметом психологии как отдельной самостоятельной науки и предметами тех направлений, которые существуют и развиваются внутри нее. Что уж говорить о соотношении предмета науки психологии и предмета конкретного научно-психологического исследования, которые в принципе могут совпасть лишь при условии, что целью последнего выступает ни что иное, как сам предмет психологической науки.