Что такое фас курской дуги. Северный фас. Справедливость восстановлена. Новый толково-словообразовательный словарь русского языка, Т. Ф. Ефремова

Курская дуга (Курская битва) – стратегический выступ в районе города Курска. С 5 июля по 23 августа 1943 года здесь проходило одно из самых значимых сражений Великой Отечественной войны (22.06.1941 – 09.05.1945 гг.). После поражения под Сталинградом германская армия хотела взять реванш и вновь получить наступательную инициативу. Генеральным штабом вермахта (вооружённых сил Германии) была разработана операция «Цитадель». Её целью было окружить огромную группировку войск Красной армии в районе города Курска. Для этого предполагалось нанести удары с севера (группа армий «Центр» от Орла) и юга (группа армий «Юг» от Белгорода) навстречу друг другу. Соединившись, немцы образовывали котёл сразу для двух фронтов Красной армии (Центрального и Воронежского). После этого войска германской армии должны были направить свои силы на Москву.

Группу армий «Центр» возглавлял генерал-фельдмаршал Ханс Гюнтер Адольф Фердинанд фон Клюге (1882 – 1944 гг.), а группу армий «Юг» генерал-фельдмаршал Эрих фон Манштейн (1887 – 1973 гг.). Чтобы реализовать операцию «Цитадель» немцы сосредоточили огромные силы. На севере организационно ударной группировкой руководил командующий 9-й армией генерал-полковник Отто Мориц Вальтер Модель (1891 – 1945 гг.), на юге координацию и руководство танковыми частями осуществлял генерал-полковник Герман Гот (1885 – 1971 гг.).

Схема Курской битвы

Ставка Верховного Главнокомандования (орган высшего военного управления, осуществлявший в годы Великой Отечественной войны 1941 – 1945 гг. стратегическое руководство Советскими Вооружёнными Силами) приняла решение сначала провести оборонительное сражение в Курской битве. Далее, выдержав удары противника и измотав его силы, в критический момент нанести сокрушающие контрудары по неприятелю. Все понимали, что самое сложное в этой операции будет выдержать натиск врага. Курская дуга была разделена на две части – северный и южный фасы. Кроме того, понимая масштаб и значение предстоящей операции, сзади выступа был расположен резервный Степной фронт под командованием генерал-полковника Ивана Степановича Конева (1897 – 1973 гг.).

Северный фас Курской дуги

Северный фас также называют Орловско-Курская дуга. Протяжённость линии обороны составляла 308 км. Здесь располагался Центральный фронт под командованием генерала армии Константина Константиновича Рокоссовского (1896 – 1968 гг.). В состав фронта входили пять общевойсковых армий (60, 65, 70, 13 и 48). Резерв фронта был мобильным. В него входила 2-я танковая армия, а также 9-й и 19-й танковые корпуса. В селе Свобода под Курском был расположен штаб командующего фронтом. В настоящее время на этом месте находится музей, посвящённый Курской битве. Здесь воссоздали землянку Рокоссовского К.К., откуда командующий руководил боями. Внутренняя обстановка очень скромная, самое необходимое. В углу на тумбочке стоит аппарат ВЧ-связи, по которому в любой момент можно связаться с Генеральным штабом и Ставкой. К основному помещению примыкает комната отдыха, где командующий мог восстановить свои силы, приклонив голову на походную металлическую кровать. Электрического освещения естественно не было, горели простые керосиновые лампы. При входе в землянку располагалось маленькое помещение дежурного офицера. Так жил в боевых условиях человек, в подчинении которого были сотни тысяч людей и огромное количество различной техники.

Землянка Рокоссовского К.К.

Опираясь на данные разведки и свой боевой опыт, Рокоссовский К.К. с высокой степенью достоверности определил направление главного удара немцев на участок Ольховатка – Поныри. В этом месте занимала позиции 13-я армия. Её отрезок фронта был уменьшен до 32 километров и усилен дополнительными силами. Слева от неё, прикрывая направление Фатеж – Курск, находилась 70-я армия. Позиции на правом фланге 13-ой армии, в районе Малоархангельска, занимала 48-я армия.

Определённую роль в начале битвы сыграла артподготовка, проведённая войсками Красной армии по позициям вермахта утром 5-го июля 1943 года. Немцы были просто обескуражены от неожиданности. Вечером им зачитали напутственное обращение Гитлера. Полные решимости, ранним утром они собрались пойти в атаку и разгромить неприятеля в пух и прах. И вот, в самый неподходящий момент, на немцев обрушились тысячи русских снарядов. Понеся потери и утратив наступательный пыл, вермахт начал атаку только через 2 часа после намеченного времени. Несмотря на артподготовку, мощь немцев была очень сильна. Главный удар был нанесён на Ольховатку и Поныри тремя пехотными и четырьмя танковыми дивизиями. В стык между 13-й и 48-й армиями, левее Малоархангельска, пошли в наступление ещё четыре пехотные дивизии. На правый фланг 70-й армии, в направлении Тепловских высот, навалились три пехотные дивизии. Около д. Соборовка расположено большое поле, по которому в сторону Ольховатки шли и шли немецкие танки. Большую роль в сражении сыграли артиллеристы. Ценой неимоверных усилий они противостояли наступающему врагу. Чтобы усилить оборону командование Центральным фронтом приказало часть наших танков врыть в землю, увеличивая таким образом их неуязвимость. Для защиты станции Поныри окружающую территорию покрыли многочисленными минными полями. В самый разгар сражения это оказало сильную помощь нашим войскам.

Кроме уже известных танков немцы применили здесь свои новые САУ (самоходно-артиллерийские установки) Фердинанд. Они специально предназначались для истребления танков и укреплений противника. Фердинанд весил 65 тонн и имел лобовую броню в два раза превышавшую лобовую броню тяжёлого танка Тигр. Наши пушки поразить САУ не могли, только если самые мощные и с очень близкого расстояния. Орудие же Фердинанда пробивало броню свыше 100 мм. на расстоянии 2 км. (броня тяжёлого танка Тигр). Трансмиссия у самоходки была электрическая. Два двигателя приводили в движение два генератора. От них электрический ток передавался на два электродвигателя, вращающих каждый своё колесо. По тем временам это было очень интересным решением. САУ Фердинанд, сделанные по последнему слову техники, применялись только на северном фасе Курской дуги (на южном фасе их не было). Немцами были сформированы два тяжёлых противотанковых батальона (653 и 654) по 45 машин в каждом. Видеть в прицел пушки как на тебя ползёт эта махина, а сделать ничего нельзя – зрелище не для слабонервных.

Бои были очень ожесточённые. Вермахт рвался вперёд. Казалось, что эту немецкую мощь ничем нельзя остановить. Только благодаря таланту Рокоссовского К.К., который создал на направлении главного удара глубоко эшелонированную оборону и сосредоточил на этом участке больше половины личного состава и артиллерии фронта, удалось выдержать натиск врага. За семь дней немцы ввели в сражение почти все свои резервы и продвинулись всего на 10-12 км. Им так и не удалось прорвать тактическую зону обороны. Солдаты и офицеры героически сражались за свою землю. Про защитников Орловско-Курской дуги поэт Евгений Долматовский написал поэму «Поныри». В ней есть такие строки:

Здесь не было ни гор, ни скал,

Здесь не было ни рвов, ни рек.

Здесь русский человек стоял,

Советский человек.

К 12 июля силы немцев иссякли, и они прекратили наступление. Рокоссовский К.К. старался беречь солдат. Конечно, война есть война и потери на ней неизбежны. Просто у Константина Константиновича этих потерь всегда было в разы меньше. Он не жалел ни мин, ни снарядов. Боеприпасы можно сделать ещё, а вот чтобы вырастить человека и сделать из него хорошего солдата требуется очень много времени. Люди чувствовали это и всегда относились к нему уважительно. Рокоссовский К.К. и раньше имел большую известность в войсках, но после Курской битвы его слава взлетела очень высоко. О нём заговорили как о выдающемся полководце. Недаром он командовал Парадом Победы 24 июня 1945 года, принимал который Жуков Г.К. Ценило его и руководство страны. Даже сам Сталин И.В. после Великой Отечественной войны принёс ему свои извинения за арест в 1937 году. Он пригласил маршала на дачу в Кунцево. Проходя вместе с ним мимо клумбы, Иосиф Виссарионович голыми руками наломал букет белых роз. Вручая их Рокоссовскому К.К., он произнёс: «Мы перед войной очень обидели Вас. Вы уж нас простите…». Константин Константинович обратил внимание, что шипы роз поранили руки Сталина И.В., оставив маленькие капельки крови.

26 ноября 1943 года близ села Тёплое был открыт первый памятник воинской славы в годы Великой Отечественной войны. Этот скромный обелиск прославляет подвиг артиллеристов. Потом поставят ещё много памятников вдоль линии обороны Центрального фронта. Откроют музеи и мемориалы, но для ветеранов Курской битвы этот простой памятник артиллеристам будет самым дорогим, потому что он первый.

Памятник артиллеристам близ с. Тёплое

Южный фас Курской дуги

На южном фасе оборону держал Воронежский фронт под командованием генерала армии Николая Фёдоровича Ватутина (1901 – 1944 гг.). Протяжённость линии обороны составляла 244 км. В состав фронта входили пять общевойсковых армий (38, 40, 6-я гвардейская и 7-я гвардейская – стояли в первом эшелоне обороны, 69-я армия и 35-й гвардейский стрелковый корпус – во втором эшелоне обороны). Резерв фронта был мобильным. В него входила 1-я танковая армия, а также 2-й и 5-й гвардейские танковые корпуса. Перед началом наступления немцев была проведена артподготовка, немного ослабившая их первый натиск. К сожалению, определить точно направление главного удара на Воронежском фронте было крайне затруднительно. Он был нанесён вермахтом в район Обояни, по позициям 6-й гвардейской армии. Немцы пытались развить успех, наступая вдоль шоссе Белгород – Курск, но это у них не получилось. На помощь 6-й армии были направлены подразделения 1-й танковой армии. Отвлекающий удар вермахт направил на 7-ю гвардейскую армию в районе Корочи. Учитывая складывающуюся ситуацию, Ставка Верховного Главнокомандования приказала генерал-полковнику Коневу передать Воронежскому фронту из состава Степного фронта две армии – 5-ю общевойсковую и 5-ю танковую. Не продвинувшись на достаточное расстояние около Обояни, немецкое командование приняло решение перенести главный удар в район Прохоровки. Это направление прикрывала 69-я армия. Кроме «Тигров» на южном фасе Курской дуги вермахт применил свои новые танки Pz. V «Пантера» в количестве 200 шт.

Танковое сражение под Прохоровкой

12 июля юго-западнее Прохоровки немцы пошли в наступление. Командование Воронежским фронтом чуть раньше направило сюда 5-ю гвардейскую танковую армию с двумя приданными танковыми корпусами и 33-й гвардейский стрелковый корпус. Здесь произошло одно из самых крупных танковых сражений за всю историю Второй мировой войны (01.09.1939 – 02.09.1945 гг.). Чтобы остановить наступление 2-го танкового корпуса СС (400 танков) в лобовую атаку были брошены корпуса 5-й гвардейской танковой армии (800 танков). Несмотря на, казалось бы, большой перевес в количестве танков, 5-я гвардейская танковая армия проигрывала в их «качестве». В её составе было: 501 танк Т-34, 264 лёгких танка Т-70 и 35 тяжёлых танков «Черчиль III» с маленькой скоростью и недостаточной манёвренностью. Наши танки не могли сравниться с противником в дальности поражающей стрельбы. Чтобы подбить немецкий Pz. VI «Тигр» нашему танку Т-34 нужно было приблизиться на расстояние 500 метров. Сам же «Тигр» с 88 мм. пушкой эффективно вёл дуэль на расстоянии до 2000 метров.

Сражаться в таких условиях можно было лишь в ближнем бою. Вот только сократить дистанцию нужно было каким-то непонятным образом. Вопреки всему, наши простые советские танкисты выстояли и остановили немцев. Честь и хвала им за это. Цена такого подвига была очень велика. Потери в танковых корпусах 5-й гвардейской армии доходили до 70 процентов. В настоящее время «Прохоровское поле» имеет статус музея федерального значения. Все эти танки и пушки установлены здесь в память советским людям, которые ценою своей жизни переломили ход войны.

Часть экспозиции мемориала «Прохоровское поле»

Завершение Курской битвы

Выдержав натиск немцев на Северном фасе Курской дуги, 12 июля войска Брянского фронта и левого крыла Западного фронта пошли в наступление на орловском направлении. Чуть позже, 15 июля, по направлению на п. Кромы нанесли удар войска Центрального фронта. Благодаря усилиям наступавших, 5-го августа 1943 года был освобождён город Орёл. 16 июля войска Воронежского фронта и затем 19 июля войска Степного фронта так же перешли в наступление. Развивая контрудар, 5-го августа 1943 года они освободили город Белгород. Вечером этого же дня в Москве впервые был дан салют в честь освобождения Орла и Белгорода. Не теряя инициативы, войска Степного фронта (при поддержке Воронежского и Юго-Западного фронтов) 23 августа 1943 года освободили город Харьков.

Курская битва (Курская дуга) – одно из крупнейших сражений Второй мировой войны. В ней принимали участие свыше 4 миллионов человек с обеих сторон. Было задействовано огромное количество танков, самолётов, пушек и другой техники. Здесь окончательно инициатива перешла к Красной армии и весь мир понял, что войну Германия проиграла.

Курская битва на карте

12.04.2018

Немногочисленная немецкая тяжёлая самоходная установка Panzerjäger Tiger (P), более известная как Ferdinand , оставила заметный след в исторической памяти и в советском танкостроении. Само по себе слово «Фердинанд» стало нарицательным: эти самоходные установки красноармейцы «замечали» на самых разных участках советско-германского фронта, причём аж до конца войны. На практике же была построена всего 91 такая машина, а по-настоящему массово Ferdinand использовались только летом 1943 года в ходе операции «Цитадель» на Курской дуге . В этом сражении немцы потеряли более трети всех машин данного типа.

Несмотря на то, что САУ Ferdinand (позже известные как Elefant ) применялись довольно ограниченно, они показали себя очень эффективным противотанковым средством. Командование Красной армии к детищу Porsche K . G . и Alkett отнеслось очень серьёзно. Появление Ferdinand на фронте прямо отразилось на разработке советских танков, танковых орудий и противотанковой артиллерии.

Ударная сила на северном фасе

О том, что немецкая промышленность создала столь внушительную боевую машину, в Главном бронетанковом управлении Красной армии (ГБТУ КА) вплоть до её появления на фронте даже не догадывались. Не знали о ней и союзники по антигитлеровской коалиции. Объясняется это просто: дело в том, что построены были Panzerjäger Tiger (P) весной 1943 года, а в бой пошли в начале июля. За то короткое время, что шла подготовка к операции «Цитадель», информация о «Фердинанде» сквозь линию фронта не успела просочиться. При этом даже о «Пантере», для которой сражение на Курской дуге тоже стало боевым дебютом, союзниками была получена хоть какая-то информация, пусть и неточная.

Изучение немецкой новинки началось уже 15 июля, то есть ещё в ходе Курской битвы. На Центральный фронт прибыла группа офицеров НИБТ Полигона в составе инженер-полковника Калидова, старшего техника-лейтенанта Кжака и техника-лейтенанта Серова. К тому времени бои в районе станции Поныри и совхоза 1-го мая отгремели. Помимо непосредственного осмотра немецких машин, специалистами были допрошены немецкие военнопленные. Также информацией поделились советские солдаты и офицеры, принимавшие участие в боях против немецких боевых машин. Наконец, в руки советских военных попали немецкие инструкции по «Фердинанду».

Опрос пленных позволил получить большой объём информации, в том числе и по организации противотанковых дивизионов, на вооружении которых находились самоходные установки Ferdinand. Дополнительно специалисты НИБТ Полигона получили информацию и по другим частям, которые участвовали в боях совместно с 653-м и 654-м дивизионами, имевшими на вооружении тяжёлые истребители танков.

Ferdinand c бортовым номером 501, который в сентябре 1943 года был доставлен на НИБТ Полигон

Полученная информация позволила восстановить картину боевого применения дивизионов с «Фердинандами» и их соседей, которые использовали самоходные установки StuH 42 и Sturmpanzer IV. «Фердинанды», обладавшие толстой бронёй, выступали в роли тарана, двигаясь во главе боевых порядков ударной группы. Согласно собранной информации, машины шли, выстроившись линией. Благодаря мощному вооружению, способному поражать советские танки на дальних дистанциях, экипажи «Фердинандов» могли открывать огонь на дальности до 3 километров. При необходимости отходили немецкие машины пятясь назад, оставляя под огнём противника толстую лобовую броню. Так они могли, отступая, продолжать вести огонь по советским танкам. Стрельба велась с коротких остановок.

Хорошо видна снарядная отметина на левом борту. Эта же отметина имеется и на борту машины в парке «Патриот»

Против хорошо защищённых немецких самоходных установок советские танковые орудия оказались почти бесполезными. Из осмотренных специалистами ГБТУ КА 21 машины всего одна, с бортовым 602, имела пробоину в левом борту. Попадание пришлось на район бензобака, возник пожар, и самоходная установка сгорела. Тактика немецких самоходчиков вполне могла сработать, если бы не одно «но»: наступать им пришлось на эшелонированную линию обороны, в которой находились далеко не одни танки. Самым страшным врагом «Фердинанда» стали советские сапёры. 10 машин подорвались на заложенных минах и фугасах, в том числе и САУ с бортовым номером 501. Эта самоходная установка с серийным номером 150072 оказалась машиной оберлейтенанта Ганса-Иоахима Вильде, командира 1-й батареи (5./654) 654-го дивизиона тяжелых истребителей танков.

5 «Фердинандов» получили попадания снарядов в ходовую часть и оказались выведены из строя. Ещё 2 машины получили попадания и в ходовую часть, и в орудия. Машина с бортовым номером 701 стала жертвой советской артиллерии. Снаряд, угодивший по навесной траектории в крышу рубки, пробил люк и взорвался внутри боевого отделения. Ещё в одну машину угодила авиабомба, которая полностью разрушила рубку. Наконец, машина с бортовым номером II-01 из состава штаба 654-го дивизиона уничтожена советской пехотой. Меткое попадание бутылки с зажигательной смесью вызвало пожар, экипаж сгорел внутри.

Буква N указывает на то, что это была машина из состава 654-го дивизиона тяжёлых истребителей танков, командиром которого был майор Карл-Ганс Ноак

Фактически потери дивизионов, которые были вооружены «Фердинандами», оказались ещё выше. Всего за время проведения операции «Цитадель» было безвозвратно потеряно 39 самоходных установок данного типа. Итоги сражения под Понырями наглядно показали, что Красная армия научилась воевать со значительно превосходящими силами противника, ведь на стороне немецких танковых сил в этом бою было неоспоримое преимущество. Полноценный ответ новому поколению немецких танков и самоходных установок советская танковая промышленность смогла дать только весной 1944 года, когда в войска пошли Т-34-85 и ИС-2. Тем не менее, Курскую битву немцы проиграли. Как показали бои под Понырями, далеко не всегда преимущество в танках оказывалось наиболее важным фактором. «Фердинанды» прорвать северный фас Курской дуги не смогли.

В Кубинку для опытов

Первая группа специалистов НИБТ Полигона убыла из района боевых действий 4 августа. 24 августа сюда прибыла вторая группа в составе инженер-майора Хинского, старшего техника-лейтенанта Ильина и лейтенанта Бурлакова. Задачей группы, действовавшей на Центральном фронте до 8 сентября, стал отбор наиболее целых трофейных немецких машин и их доставка на НИБТ Полигон. Отобраны были две машины. Помимо уже упомянутой САУ с бортовым номером 501, это была и самоходная установка с серийным номером 15090. Она также подорвалась на мине. Одна машина использовалась для непосредственного изучения и огневых испытаний, вторую обстреливали из отечественных и зарубежных орудий.

С правой стороны повреждения оказались минимальными

Изучение трофейных машин началось ещё до того, как они оказались на НИБТ Полигоне. Первые испытания обстрелом подбитого «Фердинанда» были проведены еще 20-21 июля 1943 года. Выяснилось, что борт немецкой машины пробивается подкалиберным снарядом 45-мм противотанковой пушки на дистанции 200 метров. Пробила подкалиберным снарядом немецкую броню на дистанции в 400 метров и 76-мм пушка ЗИС-3. Для 85-мм пушки 52-К и 122-мм корпусной пушки А-19 бортовая броня немецкой САУ тоже не являлась серьёзной проблемой. Стоит отметить, что броня «Фердинандов», особенно у машин с серийными номерами до 150060, была хуже чем у Pz.Kpfw.Tiger Ausf.E . По этой причине в дальнейшем испытания обстрелом машины с серийным номером 150090 несколько отличались по результатам.

«Фердинанд» с бортовым номером 501 оказался жертвой советских сапёров

Изучались и трофейные документы. Уже к 21 июля в распоряжении Красной армии имелись точные данные о ТТХ немецкой самоходной установки. Больше того, было точно известно сколько «Фердинандов» построили. Данные были почерпнуты из сводной инструкции по вооружению немецкой армии, захваченной среди прочих документов:

«По своей броне и вооружению исключительно сильное орудие по борьбе с танками и для поддержки наступления в условиях сильного сопротивления противника. Большой вес, небольшая скорость на поле боя, низкая проходимость ограничивают возможности боевого использования и требуют особо тщательной разведки перед введением в бой.

Выпущено 90 штук, сведенных в тяжёлый противотанковый полк в составе двух дивизионов по 45 орудий».

Отобранные группой специалистов НИБТ Полигона самоходные установки прибыли в Кубинку в сентябре 1943 года. Сразу же после прибытия началось изучение образца с бортовым номером 501. О ходовых испытаниях на тот момент речи не шло, не хватало времени. Вместо них испытатели составили краткое описание немецкой самоходной установки, которую они называли «Фердинанд (Tiger P)». Благодаря уже имеющимся материалам удалось достаточно точно указать характеристики машины.

У этой САУ был сброшен эвакуационный люк. На музейной машине его приварили к крыше, чтобы не потерялся

Оценка немецкой новинки оказалась, мягко говоря, неоднозначной. Очевидными плюсами машины являлись броневая защита, а также мощное вооружение. Вместе с тем, даже вооружение танка вызвало вопросы. Изучение 88-мм орудия Pak 43 показало, что скорость наведения с помощью его поворотного механизма невелика. Ведение прицельного огня было возможно только с места либо с коротких остановок. Обзорность машины советские специалисты признали плохой. Эти выводы косвенно подтвердили немецкие конструкторы. В ходе модернизации Ferdinand, которая началась осенью 1943 года (примерно в это же время машина сменила обозначение на Elefant), машины получили командирскую башенку. Правда, это ненамного улучшило ситуацию.

Ещё одним существенным недостатком немецкой САУ был небольшой боекомплект, состоявший всего из 38 патронов. Экипажи самостоятельно исправляли ситуацию: в самоходных установках находили деревянные укладки, кустарно сооружённые в полевых условиях.

Разукомплектованная установка в ходе обстрела. НИБТ Полигон, декабрь 1943 года

Составление описания, впрочем, было не самой важной задачей для специалистов НИБТ Полигона. Куда важнее было определить, куда и чем немецкую новинку можно поразить. После сражения под Понырями угрозу, исходящую от «Фердинанда», восприняли очень серьёзно. Машина произвела на советскую пехоту и танкистов неизгладимое впечатление. Стальная махина, которую практически невозможно пробить в лобовую проекцию, мерещилась на разных участках фронта. По этой причине требовалось точно знать, какие системы и на какой дистанции способны поражать тяжёлый немецкий истребитель танков.

Для подкалиберного снаряда 45-мм противотанковой пушки борта немецкой самоходной установки оказались вполне пробиваемыми

Программа испытания обстрелом корпуса «Фердинанда» была подписана 29 сентября 1943 года. Но к самим испытаниям удалось приступить только 1 декабря. За это время была расширена номенклатура вооружения, которым планировалось обстреливать трофей. Помимо отечественных, немецких артиллерийских систем и пушек союзников использовалась и противотанковая граната НИИ-6, позже принятая на вооружение как РПГ-6. Как показали испытания, кумулятивная граната уверенно пробила борт самоходной установки, после чего струя пробила щит из дюймовых досок, установленный внутри корпуса.

Следующей в списке оказалась 45-мм пушка, установленная в танке Т-70. Её бронебойный снаряд не пробил немецкую машину на дистанции 100 метров, что оказалось вполне ожидаемо. Зато подкалиберный снаряд на той же дистанции справился и с бортом корпуса, и с бортом рубки. На дистанции 200 метров подкалиберным снарядом удалось пробить борт, рубка оказалась прочнее.

Итоги обстрела машины из 6-фунтовой танковой пушки

Пробить борт немецкой самоходной установки оказалось по силам и 57-мм танковой пушке, установленной в танке Churchill. С дистанции 500 метров броня толщиной 80 (85) мм пробивалась уверенно. Огонь вёлся из 43-калиберной версии орудия, Valentine XI/X и Churchill III/IV поставок 1943 года имели более длинноствольные орудия.

Для танковых орудий калибра 75 и 76 мм борт немецкой машины оказался сложной преградой

Хуже дела обстояли с обстрелом немецкой самоходной установки из 75-мм пушки M3, установленной в американском среднем танке M4A2. Бронебойный снаряд M61 не смог пробить борт рубки даже с дистанции 100 метров. Правда, два попадания по сварному шву, соединяющему лобовой и левый бортовой лист рубки, привели к его растрескиванию. Впрочем, тот же снаряд пробивал борт корпуса «Фердинанда» уже на дистанции 500 метров. Ещё хуже вёл себя бронебойный снаряд советской 76-мм танковой пушки Ф-34, что, впрочем, не было новостью.

Д-5С борт «Фердинанда» пробила на дистанции почти в километр

Не удивили и результаты стрельбы по борту немецкой самоходной установки из пушки Д-5С, установленной в СУ-85 . На дистанции в 900 метров ею были уверенно пробиты и борт корпуса, и борт рубки. При попадании снаряда с внутренней стороны листа происходил откол брони, осколки не оставляли расчёту боевого отделения шансов на выживание. Впрочем, к моменту появления на фронте СУ-85, а затем и других советских боевых машин, оснащенных 85-мм пушками, шансы встретиться с «Фердинандом» на поле боя заметно снизились.

Данное пробитие из Д-25Т не было засчитано. Но случись оно в реальной обстановке, расчёту «Фердинанда» было бы уже всё равно

Все перечисленные выше системы не использовались для обстрела самоходной установки с лобовой части, что и понятно: броню в 200 мм с их помощью вряд ли бы удалось пробить. Первым орудием, которое использовали для стрельбы по лобовому листу корпуса, стала 122-мм пушка Д-25, установленная в опытном образце танка ИС-2. Первый снаряд, выпущенный с расстояния 1400 метров по лобовому листу корпуса, пробил экран и срикошетировал. Второй снаряд, выпущенный на той же дистанции в рубку, оставил вмятину глубиной 100 мм и размером 210×200 мм. Третий снаряд застрял в броне, но всё же частично вошел в неё. Пробитие не зачли, но на практике такое поражение вывело бы расчёт орудия из строя. На более коротких дистанциях стрельбу в этот раз не проводили, но, как показали дальнейшие события, попадания на дистанции 1200 метров и меньше заканчивались пробитием. Испытатели же предельной дистанцией для пробития посчитали дистанцию 1000 метров.

Пушка «Пантеры» пробила самоходную установку в лоб корпуса со 100 метров

Далее последовал обстрел из 75-мм пушки KwK 42 L/71, установленной на немецком танке Pz.Kpfw.Panther Ausf.D. На дистанции 100 метров лоб корпуса удалось пробить. А вот рубку с 200 метров пробить не удалось.

На эти результаты повлияли повреждения от предыдущих попаданий. Но встреча с МЛ-20 не сулила «Фердинанду» ничего хорошего

Самым же страшным испытанием стал обстрел из 152-мм гаубицы-пушки МЛ-20, установленной в опытном образце ИСУ-152. Второе попадание в лобовую часть корпуса привело к тому, что и экран, и лист были сломаны пополам. Не в последнюю очередь такой результат был получен из-за незаваренной амбразуры курсового пулемёта, который вновь установили на Elefant.

Наглядная демонстрация того, почему на трофейную выставку в Москву отправили другую машину

На этом испытания обстрелом было решено прекратить. МЛ-20 превратила «Фердинанд» в груду обломков. Предполагалось отправить расстрелянную машину на трофейную выставку в Москву, но позже решение изменили. Для демонстрации была взята другая машина, которую также обстреливали (вполне вероятно, это был «Фердинанд», который обстреляли летом 1943 года). В паре к ней на выставку отправилась и целая самоходная установка. Машина с бортовым номером 501 осталась на НИБТ Полигоне.

Катализатор для гонки вооружений

К появлению новой немецкой самоходной установки на Курской дуге в Главном бронетанковом управлении Красной Армии (ГБТУ КА) отнеслись очень серьёзно. Отчасти старт новых разработок спровоцировал и боевой дебют «Пантер». Конечно, с той активностью, которая началась после появления «Тигра», происходившее не сравнить. Тем не менее, уже в начале сентября 1943 года в адрес Сталина ушло письмо за подписью начальника ГБТУ КА генерал-лейтенанта Федоренко. В связи с появлением новых образцов немецкой бронетехники он предлагал начать разработку перспективных танков и самоходных орудий.

Прямым следствием появления «Фердинанда» стало начало разработки тяжёлого танка Объект 701, будущего ИС-4. Кроме того, ускорились работы по 122-мм пушке Д-25Т, начатые ещё в мае 1943 года. Больше того, ей на замену предполагалось выпустить ещё более мощное орудие с начальной скоростью снаряда до 1000 м/с. Начались работы по созданию более мощных орудий калибра 85 и 152 мм. Наконец, снова на повестке дня появился вопрос о разработке 100-мм орудия с баллистикой морской пушки. Так началась история Д-10С, основного вооружения самоходной установки СУ-100.

Схема системы охлаждения, подготовленная НИБТ Полигоном

Всё это – лишь часть активностей, которые были запущены либо перезапущены в связи с появлением «Фердинанда». Благодаря немецкой тяжёлой САУ была «воскрешена» и советская программа по созданию электрической трансмиссии. Ею в СССР занимались ещё с начала 30-х годов, такую трансмиссию предполагалось использовать и на КВ-3 . Серийная немецкая тяжёлая машина с электротрансмиссией заставила советских специалистов вновь вернуться к этим работам. Впрочем, наши инженеры не копировали немецкие разработки. Программа, к которой имел отношение известный писатель-фантаст Казанцев (а по совместительству военинженер 3-го ранга и главный инженер завода №627), развивалась самостоятельно.

Спецификация броневых листов шасси «Фердинанда», подготовленная НИИ-48 в 1944 году

Большой интерес в СССР вызвала конструкция немецкой машины. Корпус и рубку изучали в НИИ-48 - ведущем предприятии, занимавшимся вопросами брони. По итогам изучения было подготовлено несколько отчётов. Инженеры НИИ-48 создавали броню и корпус оптимальной формы - с хорошей защитой и относительно небольшим весом. Результатом этих работ стала более рациональная форма корпусов и башен, которую стали внедрять со второй половины 1944 года сначала на тяжёлых, а позже и на средних танках.

Повлияло на эти разработки и изучение орудия, установленного на «Фердинанде». На 1944 год создание броневой защиты, способной противостоять этой пушке, стало приоритетной задачей для советских конструкторов. И справились они с ней гораздо лучше, чем немецкие коллеги. Уже к концу 1944 года появились первые опытные танки, защита которых позволяла уверенно противостоять немецкому орудию. Танки ИС-3 и Т-54 «выросли» как раз из таких наработок.

Изучались и другие элементы «Фердинанда», например - подвеска. В советской промышленности эта разработка применения не нашла, но определенный интерес вызвала. Отчёт об изучении подвески Порше был составлен по просьбе англичан.

Схема подвески «Фердинанда» из альбома торсионных подвесок, подготовленных НИБТ Полигоном в 1945 году

Наиболее важным результатом изучения немецкой машины стало появление средств для эффективной борьбы с ней. На вооружение Красной армии были приняты тяжёлый танк ИС-2 и самоходная установка ИСУ-122. Известно как минимум о двух случаях столкновения ИС-2 с «Элефантом» летом 1944 года. В обоих случаях экипаж ИС-2 под командованием лейтенанта Б.Н. Слюняева вышел победителем. Наиболее примечательным оказался бой 22 июля 1944 года: колонна 71-го гвардейского тяжёлого танкового полка шла по направлению к Магерову, когда по тяжёлым танкам из засады был открыт огонь. Танк Слюняева под прикрытием второй машины выдвинулся к перекрестку дорог. Понаблюдав 10-15 минут за засадой, ИС-2 приблизился к ней на дистанцию 1000 метров и открыл ответный огонь. В результате был уничтожен «Элефант», 2 противотанковые пушки и бронетранспортёр.

Спустя три недели этот же полк первым сразился с новейшими немецкими тяжёлыми танками Pz.Kpfw. Tiger Ausf.B. Тут-то и выяснилось, что меры, предпринятые советскими конструкторами, оказались очень кстати. «Королевский Тигр» обладал более стойкой лобовой бронёй, чем «Фердинанд», что не помешало советским танкистам выиграть дуэль с новейшими немецкими танками всухую. Готовясь воевать с «Фердинандами», советская танковая промышленность подготовилась и к появлению немецкого тяжёлого танка нового поколения. В результате столь мощного качественного перевеса в танках, который вермахт получил накануне Курской битвы, летом 1944 года не случилось. А для других серьёзных попыток изменить сложившийся баланс сил у немецкой танковой промышленности не осталось времени.

4 июля 1943 г. в 16 часов после авиационного и артиллерийского ударов по позициям боевого охранения Воронежского фронта немецкие войска силами до пехотной дивизии при поддержке до 100 танков провели разведку боем из района Томаровки на север. Бой между боевым охранением Воронежского фронта и разведывательными подразделениями группы армий «Юг» продлился до глубокой ночи. Под прикрытием боя немецкие войска заняли исходное положение для наступления. Согласно показаниям захваченных в этом бою немецких пленных, а также перебежчиков, сдавшихся в плен 3-4 июля, стало известно, что генеральное наступление немецких войск на этом участке фронта назначено на 2 часа 30 минут 5 июля.

Для облегчения положения боевого охранения и нанесения потерь немецким войскам на исходных позициях в 22 часа 30 минут 4 июля артиллерия Воронежского фронта провела 5-минутный артналет по выявленным позициям немецкой артиллерии. В 3 часа утра 5 июля контрподготовка была проведена в полном объеме.

Оборонительные бои на южном фасе Курской Дуги отличались большим ожесточением и большими потерями с нашей стороны. Причин этому было несколько. Во-первых, характер местности более благоприятствовал применению танков, чем на северном фасе. Во-вторых, наблюдавший за подготовкой обороны представитель Ставки А. Василевский запретил командующему Воронежским фронтом Н. Ватутину объединять противотанковые опорные пункты в районы и придавать их пехотным полкам, считая, что такое решение затруднит управление. И, в-третьих, господство в воздухе немецкой авиации продлилось здесь почти на два дня дольше, чем на Центральном фронте.

Главный удар немецкие войска наносили в полосе обороны 6-й гвардейской армии, вдоль шоссе Белгород, Обоянь, одновременно на двух участках. На первом участке было сосредоточено до 400 танков и САУ, а на втором - до 300.

Первая атака на позиции 6-й гв. армии в направлении Черкасское началась в 6 часов 5 июля с мощного налета пикирующих бомбардировщиков. Под прикрытием налета в атаку пошел мотопехотный полк при поддержке 70 танков. Однако он был остановлен на минных полях, будучи дополнительно обстрелян тяжелой артиллерией. Через полтора часа атака повторилась. Теперь силы наступающих были удвоены. В первых рядах шли немецкие саперы, пытавшиеся сделать проходы в минных полях. Но огнем пехоты и артиллерии 67-й стрелковой дивизии и эта атака была отражена. Под воздействием огня тяжелой артиллерии немецкие танки были вынуждены ломать строй еще до вступления в огневой контакт с нашими войсками, а проводимое советскими саперами «нахальное минирование» сильно затрудняло маневр боевых машин. Всего от мин и огня тяжелой артиллерии немцы потеряли здесь 25 средних танков и штурмовых орудий.

Немецкие танки при поддержке штурмовых орудий атакуют советскую оборону. Июль 1943 г. В воздухе виден силуэт бомбардировщика.

Для увеличения - нажмите на изображение

Истребитель танков «Mapдер III» следует мимо взорвавшегося среднего танка МЗ «Ли».

Колонна одной из моторизованных частей немецких войск следует к фронту. Обоянское напр., июль 1943 г.

He сумев взять Черкасское фронтальным ударом, немецкие войска нанесли удар в направлении Бутово. Одновременно на Черкасское и Бутово обрушили свой удар несколько сотен немецких самолетов. К полудню 5 июля на данном участке немцам удалось вклиниться в полосу обороны 6-й гв. армии. Для восстановления прорыва командующий 6 гв. армией И. Чистяков ввел вбой противотанковый резерв - 496-й ИПТАП и 27-ю ИПТАБр. Одновременно командование фронта отдало приказ 6-му т.к. выдвинуться в район Березовка, чтобы фланговой атакой ликвидировать намечавшийся опасный прорыв немецких танков.

Несмотря на наметившийся прорыв немецких танков, артиллеристы к концу дня 5 июля сумели восстановить шаткое равновесие, правда, ценой больших потерь личного состава (до 70%). Причина этого лежала в том, что пехотные подразделения на ряде участков обороны беспорядочно отошли, оставив артиллерию на прямой наводке без прикрытия. За день непрерывных боев в районе Черкасское-Коровино противник потерял от огня ИПТАП 13 танков, в том числе 3 тяжелых типа «Тигр». Наши потери в ряде подразделений насчитывали до 50% личного состава и до 30% материальной части.

В ночь на 6 июля было принято решение об усилении оборонительных рубежей 6-й гв. армии двумя танковыми корпусами 1-й танковой армии. К утру 6 июля 1-я танковая армия силами 3-го механизированного и 6-го танкового корпусов заняла оборону на предназначенном ей рубеже, прикрывая Обоянское направление. Кроме того, 6-я гв. армия была усилена дополнительно 2-м и 5-м гв. тк, которые вышли на прикрытие флангов.

Основным направлением ударов немецких войск на следующий день стало Обоянское. Утром 6 июля из района Черкасское большая колонна танков двинулась вдоль дороги. Скрыто расположенные на фланге орудия 1837-го ИПТАП открыли внезапный огонь с короткой дистанции. При этом было подбито 12 танков, среди которых на поле боя осталась одна «Пантера». Интересно отметить, что в этих боях советские артиллеристы использовали тактику так называемых «заигрывающих орудий», выделенных в качестве приманки для завлечения вражеских танков. «Заигрывающие орудия» открывали огонь по колоннам с большой дистанции, заставляя наступающие танки развертываться на минных полях и подставлять стоявшим в засаде батареям свои борта.

В результате боев 6 июля немцам удалось захватить Алексеевку, Луханино, Ольховку и Триречное и выйти ко второму оборонительному рубежу. Однако на шоссе Белгород - Обоянь их продвижение было остановлено.

Атаки немецких танков в направлении Бол. Маячки также окончились ничем. Встретив здесь плотный огонь советской артиллерии, немецкие танки повернули на северо-восток, где после длительного боя с частями 5-го гвардейского т.к. им удалось захватить Лучки. Большую роль в отражении немецкого удара сыграла выдвинутая из резерва фронта и развернувшаяся на рубеже Яковлево, Дубрава 14-я ИПТАБр, подбившая до 50 немецких боевых машин (данные подтверждены донесением трофейной команды).

Артиллеристы подразделения СС поддерживают огнем атаку своей пехоты. Прохоровское напр.

Советские танки Т-70 колонны "Революционная Монголия" (112 тбр.) выдвигаются для атаки.

Танки PzKpfw IV Ausf H дивизии «Гроссдойчланд» (Великая Германия) ведут бой.

Радисты штаба фельдмаршала Манштейна за работой. Июль 1943 г.

Немецкие танки «Пантера» 10-й танковой бригады, PzKpfw IV Ausf G дивизии «Гроссдойчланд» и штурмовые орудия StuG 40 на обоянском направлении. 9-10 июля 1943 г.

7 июля противник ввел в бой до 350 танков и продолжал атаки на обоянском направлении из района Бол. Маячки, Красная Дубрава. В бой вступили все части 1-й танковой армии и 6-й гв. армии. К исходу дня немцам удалось продвинуться в районе Бол. Маячки на 10-12 км. нанеся большие потери 1-й танковой армии. На следующий день на этом участке немцы ввели в бой ло 400 танков и САУ. Однако накануне ночью командование 6-й гв. армии перебросило на угрожаемое направление 27-ю ИПТАБр, задачей которой было прикрыть шоссе Белгород-Обоянь. К утру, когда противник прорвал оборону пехотных и танковых частей 6-й гв. армии и 1-й танковой армии и вышел, казалось, на открытоешоссе, по колонне открыли огонь два «заигрывающих» орудия полка с дистанции 1500-2000 м. Колонна перестроилась, выдвинув вперед тяжелые танки. Над полем боя появилось до 40 немецких бомбардировщиков, Через полчаса огонь «заигрывающих орудий» был подавлен, и, когда танки начали перестраиваться для дальнейшего движения, полк открыл по ним огонь с трех направлений с предельно малой дистанции. Так как большинство орудий полка находились на фланге колонны, их огонь отличался большой эффективностью. В течение 8 минут на поле боя было подбито 29 вражеских танков и 7 САУ. Удар был столь неожиданным, что оставшиеся танки, не принимая боя, быстро ушли в сторону леса. Из числа подбитых танков ремонтники 6-го танкового корпуса 1-й танковой армии смогли отремонтировать и ввести в строй 9 боевых машин.

9 июля противник продолжал атаки на обоянском направлении. Атаки танков и мотопехоты поддерживались авиацией. Ударным группам удалось продвинуться здесь на расстояние до 6 км, но далее они натолкнулись на хорошо оборудованные позиции зенитной артиллерии, приспособленной для ПТО, и закопанные в землю танки.

В последующие дни противник перестал таранить нашу оборону прямым ударом и начал искать в ней слабые участки. Таким направлением, по мнению немецкого командования, было Прохоровское, откуда к Курску можно было выйти обходным путем. С этой целью в районе Прохоровки немцы сосредоточили группировку, в которую вошел 3-й т.к., насчитывающий до 300 танков и САУ.

А вот как события развивались на южном фасе Курской дуги. Здесь так же, как и на северном фасе, по немцам был нанесен упреждающий удар:
«…в ночь на 4 июля перебежчик-чех из саперного батальона 52-го армейского корпуса рассказал, что всем немецким солдатам роздан сухой паек на пять дней и дополнительные порции шнапса. Рассудив, что в ближайшие часы немцы пойдут в наступление, командующий Воронежским фронтом Н.Ф. Ватутин на рассвете 5 июля, следуя намеченному плану, отдал приказ артиллеристам открыть упреждающий огонь по немецким передовым позициям и местам сосредоточения войск. Интенсивная артиллерийская контрподготовка длилась около получаса…» (с. 273).
Так что враг и здесь понес еще перед началом операции очень существенные потери. И все-таки наступление немцев началось:
«…по числу орудий, весу залпа и управлению огнем артиллерия русских была несравнимо сильнее немецкой. Имевшиеся в распоряжении Манштейна артиллерийские орудия не смогли разрушить оборонительные позиции русских или расчистить проходы через минные поля. В результате многие танки подорвались на минах на подступах к русским позициям и вскоре остались позади наступающей немецкой пехоты.
Экипажи танков получили строгие инструкции:
“Ни при каких обстоятельствах не останавливать танк для оказания помощи поврежденным машинам. Техническая помощь является обязанностью только инженерных частей. Командиры танков должны продолжать наступление, пока танк не утратил мобильность. В случаях утраты танком подвижности, но при сохранении боеспособности орудия (например, технической поломки или повреждения гусеницы) экипаж должен продолжать вести огонь из неподвижного танка”.
Этот приказ, по существу, обрекал на смерть экипаж поврежденного танка, так как многочисленные советские орудия могли расстреливать остановившийся танк за считанные минуты после подрыва его на мине» (с. 275).
Так что диспозиция уже перед началом сражения обязывала немцев настраиваться на тотальную войну. Она и приняла характер тотальной, но по большей части именно для немецкой стороны. Меллентин:
«Мы встретили ожесточенное сопротивление, и, несмотря на все усилия наших войск, им не удалось продвинуться вперед. Перед дивизией “Великая Германия” находилось болото, а по ее плотным боевым порядкам вела сильный огонь русская артиллерия. Саперы не смогли навести необходимых переправ, в результате многие танки стали жертвами советской авиации…» (с. 314).
Далее:
«Полностью очистить район от оставленных советскими войсками минных полей не удалось. Концентрация на трех километрах нескольких сот боевых машин из разных частей, автотранспорта с четырьмя батальонами пехоты и артиллерийских тягачей при неподготовленности дороги ни к чему, кроме пробок на основных направлениях и потерях при налетах штурмовиков 2-й ВА и попадания на мины, привести не могла и не привела» (с. 432).
«Штаб 2-го тк СС внимательно отслеживал ситуацию. В этот момент для командования корпуса, как, впрочем, и для руководства всей армией, было очень важно как можно быстрее прорвать передний край первой наиболее укрепленной полосы русских и решительным рывком выйти на прохоровское направление, еще до того момента, как советская сторона подтянет мобильные оперативные резервы» (с. 393).
Но эти мобильные резервы, что для немцев окажется полным сюрпризом, нами были подтянуты сюда заранее - ведь нашими генералами отрабатывалась встреча врага именно здесь. И вот как наши «тридцатьчетверки» «разговаривали» с неприятелем уже на второй день его чрезвычайно насыщенных техникой атак. А на позиции 1-й танковой в тот момент навалились:
«…48-й танковый корпус, танковая дивизия СС “Адольф Гитлер”, два танковых корпуса СС, мотодивизия “Великая Германия”, танковые дивизии СС “Мертвая Голова”, “Райх”, “Викинг”.
Но пугаться превосходства врага было некогда…
Первый удар принял на себя 2-й танковый батальон под командой Семена Вовченко. Батальон имел 10 танков, но вел бой с 70 танками противника. В течение двух часов батальон Семена Вовченко уничтожил 24 танка противника, в том числе 14 “тигров”» (с. 187–188).
Так что в первых же встречных боях наши танки уже изрядно наковыряли по зубам танкам будущего мемуариста - всех и вся победителя - мистера Манштейна. И дрались не на жизнь, а насмерть, уже и сами погибая, стараясь при этом уничтожить и еще очередную пятерку спрятавшихся под броней «культуртрегеров», в ужасе пытающихся увернуться от горящего русского танка, идущего на таран!
Вот как описывает жена Катукова, сама, что и понятно, участница этого сражения, подвиг экипажа Шаландина в этом еще первом бою танковой бригады:
«…Шаландин и члены его экипажа Владимир Кустов, Владимир Лакомцев и сержант Петр Зеленин вступили в бой с численно превосходящим противником. Они действовали из засад, подпуская вражеские танки на дистанцию прямого выстрела, а затем, ударив по бортам, сожгли два “тигра” и один средний танк. Да, для этого нужны были крепкие нервы и мужественное сердце!» (с. 188).
Но вот загорелся танк Шаландина. Однако же, вместо чтоб покинуть горящий танк и быть расстрелянными в упор из пулеметов надвигающегося вражеского танка, экипаж, скорее всего израненный и искалеченный от попадания в танк снаряда, принял решение пусть и самим погибнуть, но преградить собою дорогу рвущемуся к Курску врагу.
И здесь стоит лишь представить - какой ужас обуял экипаж лишь мгновеньем раньше столь вроде бы и удачливого германского аса, своим тяжелым танком все-таки поджегшим наш средний танк? А что подумали увидевшие всю эту картину экипажи всех иных германских танков, в тот момент находящихся невдалеке? А что, самое может быть главное, услышали? Ведь связь, в отличие от наших, у германских танков работала превосходно. На улучшении ее качества в тот момент работали оборонные заводы не только полоненной Гитлером части Европы, но, как выясняется, и всего мира.
Они увидели, а главное - услышали с предсмертным воплем ужаса своих коллег, слишком не веселую для себя перспективу: чтобы спастись от русских танкистов мало подбить их танк - следует еще и от подожженного танка вовремя отшарахнуться на почтительное расстояние. И это для того, чтобы не взлететь на воздух от переизбытка снарядов, которыми столь щедро снабдила немцев снарядившая их в поход на Восток Европа. Ведь этот в иной ситуации просто безценный склад, находящийся у немецких танкистов под ногами, просто обязанных теперь детонировать при столкновении с этими сумасшедшими русскими!
А наш горящий танк:
«…пошел на таран “тигра”. “Тигр” загорелся, но погиб и весь экипаж нашего танка» (с. 188).
Враг, понятно, на такое уж вряд ли рассчитывал. И:
«…анализ поступавшей информации свидетельствовал, что уровень сопротивления советских войск был недооценен. Каждое сообщение из дивизий подтверждало предыдущее - войска продолжают топтаться на месте. Подготовленный план по прорыву передовых позиций русских рушился уже на начальной стадии, а вместе с ним и весь график наступления корпуса» (с. 393).
Вот как с немецкой стороны были описаны эти события:
«На южном фасе дуги через сутки после начала наступления усилиями 48-го танкового корпуса генерала Кнобельсдорфа и 2-го танкового корпуса СС генерала Хауссера немцам удалось вклиниться в оборону русских… Гот решил с первыми лучами солнца нанести удар через реку Березовая силами 3-й танковой дивизии и дивизии “Великая Германия”. Но ночью разразилась гроза, хлынул проливной дождь, вода в реке вышла из берегов и превратила прилегающие луга в топкое грязное болото. Под покровом темноты русские подтянули артиллерию и танки к развалинам и уцелевшим домам на северном берегу, и обе немецкие танковые дивизии понесли чувствительный урон от прямого огня русских, когда они на рассвете выстраивались в плотные боевые порядки. В течение дня под прикрытием дымовых завес немецкие саперы упорно наводили переправы. Над их головами бушевала яростная артиллерийская дуэль между советскими орудиями и сосредоточившимися танками, сопровождавшаяся непрерывными налетами немецких пикирующих бомбардировщиков, которыми Гот стремился компенсировать нехватку тяжелой артиллерии. К вечеру немцы, несмотря на серьезные потери, так и не смогли продвинуться ни на шаг. В ночь с 6 на 7 июля обе дивизии были оттянуты назад и переформированы» (с. 279).
«…хорошо подготовленные позиции, продуманная система артиллерийского огня и инженерных сооружений - все это изумило противника и наводило на мысли, что если и будет достигнута в этой операции победа, то заплатить за нее придется очень дорогую цену» (с. 451).
Но и на иных участках этого поля сражения поражение нападающей стороны читалось уже в самом его начале:
«Уже первые часы боев показали, что ставка на массированный удар тяжелыми боевыми машинами по обороне русских себя не оправдала.
“…Скованные минными полями и естественными препятствиями, наступающие танки были хорошей мишенью для русских, - отмечают Г. Хейнрици и В. Гаук. - Поэтому сверхтяжелые танки не смогли на деле проявить свою ударную мощь” (с. 114–115)» (с. 431).
Не обошлось и без свойственной боям такого масштаба неразберихи. Вот как завершила свою атаку рота «тигров» из 503-й отб 19-й тд генерал-майора Г. Шмидта:
«В отчете дивизии отмечалось:
“…Переправившейся в течение дня роте “тигров” под командованием капитана Хайтмана не удалось прорвать полосу укреплений противника вокруг предместья Михайловка. Почти все «тигры» были выведены из строя минами” (ЦАМО РФ, ф. 38 А, оп. 9027, д. 46, л. 151–152).
Девять “тигров” подорвались на минах, причем семь из них на собственных…» (с. 435).
А вот как здесь сражались наши артиллеристы. 7 июля совершил свой подвиг капитан артдивизиона Василий Мироненко. Когда в пылу сражения с немецкими “тиграми” был убит орудийный расчет, а вражеские танки уже приблизились к батарее вплотную:
«…Мироненко стал на место наводчика и, сам заряжая орудие, принялся в упор расстреливать танки. Он поджег шесть танков. Рядом с ним разорвался снаряд, и Василий Мироненко погиб. Ему посмертно присвоено звание Героя Советского Союза» (с. 190).
И это лишь один из множества эпизодов, прославивших стойкость русского человека на этой огненной Курской дуге. Потому:
«…несмотря на огромные потери, прорвать наш фронт немцам не удавалось. Противник наткнулся на непробиваемую стену» (с. 190).
Вот еще эпизод:
«Горячая обстановка сложилась и в полосе 6-го танкового корпуса.
…здесь противник напоролся на упорное сопротивление танкистов. 74 танка потерял противник и успеха не имел» (с. 190).
«Наши войска проявляли мужество, отвагу. Не щадили своих жизней, проявляя массовый героизм. Это были и пехотинцы, и артиллеристы, и танкисты, и медики, и тыловики - все как один. Все было отдано для победы» (с. 191).
Вот очередной эпизод:
«Командир 3-й роты лейтенант Круглов пропустил через роту 56 танков противника. Рота была укрыта в щелях, и ни один боец не дрогнул, потерь в роте не было. После трех атак потери врага - 20 танков сожжены и подбиты» (с. 191).
А вот что сообщают здесь же воевавшие немцы. Эрхард Раус:
«Развитие операции достигло кризисной точки. У нас не осталось никаких резервов, чтобы бросить их в бой» (с. 306).
Вот впечатления об этом моменте Курской битвы нашего фронтового разведчика Владимира Карпова:
«Танковые армады, разбомбленные авиацией и расстрелянные артиллерией, горели в полях, как железные города.
Наконец фашисты попятились. Сначала медленно, то и дело бросаясь в свирепые контратаки, потом быстрее, но все же организованно, от рубежа к рубежу. Наши войска преследовали их по пятам. Нет, не только дивизиями, сохранившимися в резерве, а главным образом теми же самыми, которые стояли насмерть в обороне. Усталые, небритые, пропитанные гарью бойцы день и ночь теснили противника. Усталость накопилась такая, что люди засыпали порой на ходу и двигались вперед в полусне, с закрытыми глазами, держась рукой за повозку, пушку или соседа» (с. 226–227).
Но до самого момента своего отступления эта южная, более мощная группировка врага, продвинулась за эту смертоносную для нее неделю на одном из участков на расстояние до 35 км. Но и это, при скорости продвижения танковых колонн 5 км в день, говорит именно о горах трупов, которые немцы отдали в жертву за эту свою последнюю попытку передвижения по нашей земле с целью ее захвата.
«Только за 6 июля противник потерял здесь более 200 танков, десятки тысяч солдат и около 100 боевых самолетов» (с. 153).
«…две гвардейские дивизии генерала И.М. Чистякова в суточном бою смогли сломать план вражеского командования и удержать на своих рубежах наиболее сильное танковое соединение ГА “Юг” - корпус Кнобельсдорфа» (с. 364).
«Топталась на месте и дивизия бригаденфюрера Т. Виша. Ее бронегруппы не смогли сходу прорвать участок 151-го гв. сп… Из дневника сводки дивизии: “Артподготовка нашего наступления 5.7.43 прошла согласно плану и, по показаниям пленных, очень успешно. Прорыв с последней бомбой в 4.05 удался только до противотанкового рва, где войска под фланкирующим огнем вражеских батарей с западного берега Ворсклы залегли и окопались” (Stadler S. Op. cit. S. 43).
Читатель, вероятно, обратил внимание на нестыковку в донесении: артподготовка успешная, но прорыва не последовало. Такая форма донесений “мы действуем по прекрасно разработанному плану, но результатов нет” - была широко распространена в германской армии. Причина ее живучести - универсальность, она устраивала всех: и вышестоящее командование (все идет по плану, неудачи - явление временное), и исполнителей (мы действуем по вашему плану; он блестящий, конечно, упорство противника в нем не учтено и все не так, как хотелось, но мы герои и под вашим руководством непременно победим). Уже после войны битые генералы вермахта перенесли этот проверенный прием в мемуарную литературу» (с. 388).
Но если немцы лишь отчитываются о некоей якобы где успешности своих действий, очень благоразумно избегая упоминания о потерях, то вот как выглядели в тот день оперативные сводки наших подразделений:
«Об итогах боев 6 июля и состоянии корпуса его штаб развернуто доложил командованию 1-й ТА в оперативной сводке к 12.00 7 июля:
«…10-я мбр… Потери: 3 Т-34, убито - 1 чел., ранено 3 чел. Уничтожено: 36 танков, 9 автомашин и до 70 солдат и офицеров противника…
1-я мбр… убито 13 чел., ранено 84 чел. Потери материальной части и вооружения: станковых пулеметов - 1, карабинов - 1, бронетранспортеров - 1, автомашин - 5. Уничтожено: 40 танков противника, из них 23 сожжено, 17 подбито, автомашин с боеприпасами и пехотой - 7, складов с боеприпасами - один и до 400 солдат и офицеров.
3-я мбр… Потери в матчасти и личном составе: 3 танка Т-34, 3 автомашины, одна 45-мм пушка, одна 76-мм пушка, один станковый пулемет. Убито - 7 чел., ранено 10 чел. Уничтожено: до 20 танков противника, в остальном уточняется.
1-я гв.тбр… Потери: (сгорело) 8 Т-34, подбито и осталось на поле боя 3 Т-34, разбито одно 76-мм орудие, подбита одна автомашина, убито - 16 чел., ранено - 25 чел. Уничтожено: танков противника (подбито) - 18, из них 3 Т-6, два противотанковых орудия, истреблено до роты пехоты противника.
49-я тбр… Потери: сгорело в бою 7 Т-34, 4 Т-34 не вернулись из боя. Всего потерь 11 Т-34. В личном составе: убито - 11 чел., ранено - 10. Уничтожено: 4 танка, из них Т-6 - 2, бронированных тягачей - 5, повозок с боеприпасами - 3 и 150 солдат и офицеров» (с. 585–586).
Вот как эти потери фиксировались в стане врага. Дивизия «Великая Германия»:
«На 4 июля танковый полк дивизии располагал 112 боеспособными танками… после двух суток боев полк Штрахвица лишился больше половины танкового парка - 53%.
В более тяжелом положении оказалась бригада “пантер”. По штату она имела 192 линейных танка… Согласно тому же донесению штаба корпуса, к исходу дня 6 июля в строю осталась лишь пятая часть - 40 боевых машин.
Большая часть Т-5 - более сотни танков вышла из строя по техническим причинам и требовала ремонта. Но в боевых условиях и командованию 48-го тк, и 4-й ТА, в общем-то, было все равно, по каким причинам они вышли из строя. Главное в другом: ударное объединение ГА “Юг” лишилось почти одномоментно такого значительного количества боевой техники… А ведь на эти силы в плане “Цитадели” делались расчеты, ставились им определенные цели и задачи и немалые. И все рухнуло. Резкая потеря боеспособности бригады и серьезные проблемы с ее использованием, наряду с существенным отставанием войск АГ “Кемпфа”, оказали очень существенное негативное влияние на действие войск 4-й ТА в ходе первого этапа операции и явились важными факторами, “обрушившими” “Цитадель”» (c. 587–588).
И при всем при том многие германские части так и не сдвинулись с места. Но и в последующем немцы продолжали топтаться на месте, уверяя свое командование, что одерживают победу за победой:
«С утра 7 июля вновь начались ожесточенные атаки врага» (с. 153).
Однако же за следующие два дня:
«…противник потерял еще не менее 200 танков и много другой техники. Его пехотные части уже насчитывали в своих рядах не более половины их исходной численности» (с. 133).
Серьезный урон врагу наносило грамотное минирование намеренно оставляемых нашими войсками военных объектов. Вот лишь один из примеров:
«“Хорошие результаты получены от приведения средств ТОС в действие в районе выс. 228.6.
В замысел минирования высоты входило следующее. Атакующую пехоту противника, идущую за танками, при захвате ею высоты загнать в заминированные ранее траншеи, блиндажи и бомбоубежища и в них ее полностью уничтожить. Этот замысел полностью удался… на участке у выс. 228.6 было уничтожено 12 танков противника и до полутора батальонов пехоты” (ЦАМО РФ, ф. 203, оп. 2845, д. 227, л. 13)» (с. 390–391).
И это лишь один из множества эпизодов, когда наступающая сторона от подобного рода потерь защитить себя зачастую просто не в состоянии. А ведь такими «сюрпризами» были просто напичканы те поля славы русского оружия, когда и без того еще под Сталинградом обезкровленные немецкие соединения были добиты окончательно и с тех пор в живой силе враг нам продолжал уступать все более и более.
Меллентин:
«Быстрота, с которой русские устанавливали мины, была поразительной. За двое-трое суток они успевали поставить свыше 30 тысяч мин… Несмотря на то, что мы продвинулись вглубь обороны русских до 20 км, вокруг нас все еще находились минные поля, а дальнейшему продвижению препятствовали противотанковые районы обороны. В этой связи следует еще раз подчеркнуть искуснейшую маскировку русских. Ни одного минного поля, ни одного противотанкового района не удавалось обнаружить до тех пор, пока не подрывался на мине первый танк или не открывало огонь первое противотанковое орудие. Трудно прямо ответить на вопрос, каким образом немецким танкам удалось преодолевать всю эту мощную противотанковую оборону…» (с. 469).
Лишь одним единственным, о чем Меллентин, что и понятно, упомянуть чрезмерно стесняется: горами искареженного железа и пушечного мяса соотечественников немецкого генерала. Потому:
«…нельзя не согласиться с битым немецким генералом» (с. 469).
Между тем это очень действенное средство обороны, входящее в число специально к данному немецкому наступлению приготовленных сюрпризов, прекрасно применялось не только перед Меллентином. Минные поля:
«…широко использовались всеми армиями, оборонявшими Курский выступ» (с. 469).
Но даже фрагменты достаточно удачных боевых действий отдельных соединений немецкой армии в Курской битве не принесли противнику никакой выгоды:
«…наряду с положительными результатами прорыв корпуса СС принес целый ряд существенных проблем. Причем, они возникали подобно цепной реакции - одна порождала другую. Главная из них - фронт 2-го тк СС оказался значительно растянут, более чем на 40 км. Помимо того что он постоянно подвергался сильному давлению, в том числе и танковых частей, его дивизии имели открытые фланги. Не удалось, как рассчитывали, сломить сопротивление русских на стыке 48-го тк и 2-го тк СС. Это привело к тому, что Кнобельсдорф 6 июля не сумел вывести корпус в район Яковлева и сменить левофланговую дивизию Хауссера. А тот, в свою очередь, был не в состоянии уменьшить фронт 2-го тк СС и сконцентрировать значительные силы на участке прорыва в северо-восточном направлении.
Существенное влияние на обстановку на направлении главного удара 4-й ТА, собственно на ситуацию на Прохоровском направлении, оказывали неудачи АГ “Кемпф”. Ее войска двигались далеко не так, как изначально предполагалось, - плечом к плечу с корпусом СС. Она продолжала топтаться на месте… Уже утром 6 июля в пойме Липового Донца появился новый сильный и достаточно активный танковый корпус русских. Наличие двух танковых группировок у основания ударного клина 2-го тк СС: в районе Новые Лозы и Яковлево-Покровка сковывало его действия, заставляло отвлекать значительные силы для прикрытия. Вдоль поймы Липового Донца уже сконцентрированы “Мертвая голова” и основные силы “Дас Райх”. В то же время основные силы “Лейбштандарт”, из-за активных действий вражеских танковых сил с севера, не смогли продвинуться дальше Яковлева, ее боевая группа, в том числе и танковый полк, вели тяжелые оборонительные бои…
В то же время 48-му тк не удалось создать плацдарм на западном берегу Пены… Русские везде держались стойко, укрепляя участки стрелковых частей многочисленными танками. Концентрация на флангах 48-го тк танковых соединений усиливала опасность удара под основание уже всей 4-й ТА…
В сложившейся ситуации 7 июля Гот намеревался приостановить попытки прорыва на север и северо-восток… решить проблему угрозы флангам обоих корпусов, и левому крылу армии» (с. 613–614).
Таким образом:
«Вместо создания грандиозного котла для советских фронтов противник сам себя загнал в стальные тиски нашей обороны… бронированный кулак группы армий “Юг” был рассечен на несколько отдельных частей… Гот и Манштейн проламывали эшелонированную оборону хотя и железными, но растопыренными “пальцами”» (с. 778–779).
Так что даже весьма скромные успехи приносили немцам лишь прибавление хлопот:
«Продуманная и давно опробованная тактика, применяемая М.Е. Катуковым, позволила пяти танковым бригадам приковать к себе три дивизии противника и часть танкового полка “Дас Райх”» (с. 629).
Здесь очень существенную помощь принесла и наша реактивная артиллерия. Вот один из результатов ее обстрела:
«“…дали залп 4 установки М-13. После чего разведка донесла, что в указанных квадратах обнаружено 140 обгоревших машин, перевозивших пехоту, боеприпасы и горючее” (ЦАМО РФ, ф. 11 гв. тк, оп. 1, д. 28, л. 276)» (с. 636).
Какие ужасы панического бегства лишь волей случая считанных единиц уцелевших в этом аду немецких солдат стоят за этими сухими лаконичными цифрами, извлеченными из архива?!
Но такие удачные удары по врагу реактивной артиллерией здесь являлись не исключением, но нормой:
«Мы давали залп с открытых огневых позиций прямой наводкой по фашистским танкам и пехоте. Как правило, несколько танков подбивали, пехота практически уничтожалась. Далее в бой вступали наши танки, а боевые машины быстро уезжали и укрывались в аппарелях» (с. 765).
Так что немцу на Курской дуге приходилось достаточно не сладко. А потому:
«Прорыв в запланированные Готом районы шел с большим трудом. Рубежи русских оказались значительно прочнее и устойчивее к сильным танковым ударам, чем ожидалось. А благодаря вводу в бой оперативных танковых резервов советская сторона создала такие условия, при которых, даже расколов пополам фронт 6-й гв. А и фактически прорвав вторую полосу обороны, 4-я ТА была полностью скована боем по всему участку наступления, и даже дивизии 2-го тк СС не смогли сомкнуть свои фланги, не говоря уже о корпусах. Дивизии ударной группы Хауссера дрались в пробитых ими коридорах, испытывая сильное давление не только по фронту, но и на флангах. Хауссер был вынужден выделять существенные средства для их прикрытия. Это вело к распылению сил и не позволяло концентрировать усилия соединения на направлении главного удара. Отсутствие сплошного фронта прорыва и постоянная фланговая угроза являлись важнейшими проблемами, которые предстояло решать в ближайшие дни и командованию 4-й ТА, и ГА “Юг”. Ведь АГ “Кемпф” 7 июля так и не удалось преодолеть рубеж 7-й гв. А и надежно прикрыть правое крыло армии Гота.
Кроме того, появился еще один важнейший фактор, который будет негативно влиять на действия соединений Манштейна, - неудачи 9-й А генерала В. Моделя ГА “Центр”. Она полностью увязла в обороне войск Центрального фронта генерала К.К. Рокоссовского. Верховное командование вермахта уже вечером 7 июля предприняло ряд шагов для вывода ситуации в ее полосе из тупика. А средства усиления для Клюге Берлин был вынужден изымать у Манштейна» (с. 661–662).
Но такая «помощь» представляла собой лишь «Тришкин кафтан», который уж на два фронта ну никак было не растянуть.
Техника же у немцев была такова, что для продолжения полноценного наступления их громоздких танков требовалось подождать «у моря погоды». То есть чтобы наступать им требовалось, чтобы высохли лужи…
И они этого дождались:
«На третий день наступления почва достаточно подсохла… и 48-й танковый корпус смог наконец переправиться на северный берег реки. Армия Гота теперь почти наполовину преодолела армейскую зону обороны русских и вплотную подошла ко второй оборонительной полосе. Правее корпуса Кнобельсдорфа три дивизии СС сумели даже глубже вклиниться в оборонительные порядки русских, но, в отличие от Кнобельсдорфа, командиру корпуса СС не удалось оттеснить русских на широком фронте. Вместо этого каждая танковая дивизия СС пробила собственную брешь и теперь, неся крупные потери, под непрерывным фланговым огнем противника пыталась продвинуться дальше на север» (с. 280).
«Анализируя ситуацию, Гот понял: с “Цитаделью” начинают возникать очень серьезные проблемы, наступление дает существенные сбои, потери растут, а о резервах и думать не приходится» (с. 695).
«К исходу 9 июля 1943 нем.-фаш. войскам удалось ценой огромных потерь вклиниться в оборону войск Воронеж. фронта (команд. ген. армии Н.Ф. Ватутин) на обоянском направлении на глубину до 35 км» (т. 6, с. 612).
«В течение двух дней гренадеры 3-й танковой дивизии и мотопехота “Великой Германии” упорно штурмовали позиции русских. В непрерывных ожесточенных боях они овладели рядом деревень, оседлавших долину реки Пена, и к вечеру 11 июля вынудили русских отступить в поросший лесом район к северу от Березовки. В оборону Воронежского фронта был вдавлен четырехугольный выступ глубиной примерно 15 и шириной 25 километров - жалкий итог недели колоссальных усилий и потерь…
В секторе наступления танкового корпуса СС даже этого ограниченного успеха достичь не удалось. Гренадеры оказались вынужденными вести столь тяжелые бои по защите флангов вклинившихся танковых дивизий, что дивизионные командиры с трудом смогли оттянуть оказавшиеся на острие клиньев танки. 11 июля дивизии “Рейх” и “Адольф Гитлер” сумели соединиться друг с другом, но дивизия “Мертвая голова” все еще оставалась изолированной от них.
Это была последняя и наиболее яростная битва, которую вели дивизии СС, укомплектованные одними немцами. После операции “Цитадель” Гиммлер откроет доступ в войска СС притоку добровольцев из оккупированных стран и уголовному сброду из гражданских тюрем рейха» (с. 281).
Так что если Сталинград только начнет перемалывание косточек вторгшегося в нашу страну агрессора, то уже Курская дуга завершит уничтожения элитных частей, составленных исключительно из немцев. И все потому, что немцев после этого сражения уже в необходимом количестве для воссоздания эсесовских частей более не останется.
Что на такое можно сказать?
Зачем пришли, то и получили.

Библиография

1. Гарт Б.Л., Ширер У.Л., Кларк А., Карел П., Крейг У., Орджилл Д., Стеттиниус Э., Джюкс Д., Питт Б. От «Барбароссы» до «Терминала». Взгляд с Запада. Политическая литература. М., 1988.
2. Замулин В. Курский излом. «Яуза» «Эксмо». М., 2007.
3. Катукова Е.С. Памятное. М., 2002.
4. Колтунов Г.А., Соловьев Б.Г. Курская битва. М., 1970.
5. Раус Э. Танковые сражения на Восточном фронте. ООО «Издательство АСТ». М., 2005.
6. Карпов В. Взять живым. Советский писатель. М., 1980.
7. Маршал Жуков Г.К. Воспоминания и размышления. Том 2. Издательство агентства печати новости. М., 1978.
8. Советская Военная энциклопедия. Тт. 1-8. Военное издательство МО. М., 1976.

Мемориальный комплекс «Поклонная высота 269» находится у села Молотычи Фатежского района Курской области, где во время боев на Северном фасе Курской дуги в июле 1943 года располагался командный пункт 70-й армии НКВД, отстоявшей эти высоты перед наступающей 9-й немецкой армией. Мемориальный комплекс установлен по инициативе и организации РОО «Курское землячество» в г.Москве с целью увековечения подвига советских воинов, ценой своих жизней не допустивших прорыва немецко-фашистских захватчиков к Курску в июле 1943 года.

Строительство комплекса началось 12 ноября 2011 г., когда был установлен Поклонный крест. Надпись на нем гласит:» Здесь в июле 1943 года шли тяжелейшие бои Курской битвы – решающего сражения Великой Отечественной войны. Ценою своих жизней, воины 140-й стрелковой дивизии не допустили врага на стратегические высоты. За один день 10 июля убито 513 и ранено 943 человека. Вечная память защитникам Отечества. Поклонный крест установлен 12 ноября 2011 года благодарными потомками.

В.В. Пронин и С.И. Кретов с ветираном в день установки Поклонного Креста

Поклонный крест в день открытия

Установка Поклонного Креста

Открытие Поклонного Креста 12.11.2011

После рассекречивания военных архивов и изучения документов стало известно, об умалчивании фактов мужества и стойкости советских солдат и офицеров, а так же гражданского населения на Северном фасе Курской дуги, особенно на левом фланге фронта в районе Молотычевских – Тепловских – Ольховатских высот.

Героически сражались наши воины с противником, имевшим значительное техническое превосходство, в сравнении с оснащением советских войск. 34 из них стали Героями Советского Союза. Большинство – посмертно.

Удачное расположение высоты около автодороги, видимости с которой в хорошую погоду открыта до окраин Курска, объясняет причину столь яростного рвения немцев на эти высоты.

портреты 34 героев Советского Союза у Поклонного Креста

19 июля 2013 г. митрополит Курский и Рыльский Герман совместно с представителями Курского землячества в Москве посетил вышеуказанные места. Было отмечено их значение в части увековечивания памяти героизма солдат и офицеров на линии Северного фаса Курской дуги и он благословил на реализацию проекта.

Митрополит Герман на Поклонной высоте 2013 г.

12 июля 1943 г. части Центрального фронта перешли в контрнаступление, нанеся гитлеровцам такой удар после которого их наступательный порыв был сломлен, была отменена операция «Цитадель» по взятию Курска и создания котла для советских войск. В этот день в 2014 году состоялась торжественная закладка капсулы времени с обращением к потомкам: «Здесь хранится капсула времени с обращением к потомкам. Данная капсула заложена 12 июля 2014 года в присутствии руководителей Курской области, благотворителей, благоустроителей в день закладки фундамента строительства памятника «Ангела Мира» Мемориального комплекса «Поклонная высота». Вскрыть капсулу 12 июля 2043 года».

Церемония закладки капсулы 2014

7 мая 2015 года открыли памятник «Ангел Мира», который установлен к 70-летию Победы в Великой Отечественной войне на высоте «269», как основной объект Мемориального комплекса Северного фаса Курской дуги – месте расположения командного пункта 70-й армии НКВД, отстоявшей совместно с другими воинскими соединениями Центрального фронта оборону Молотычевских – Тепловских – Ольховатских высотах с 5 по 12 июля 1943 года, где произошла грандиозная битва, решившая судьбу всего Мира и положившая начало бесповоротному изгнанию фашизма из Европы.

визит полномочного представителя Президента в ЦФО
на Поклонную высоту 269

Монтаж памятника. 20 ноября 2014

Первый ковш земли. Начало работ по установке
памятника Ангел Мира. 6 августа 2014 г.

Установка памятника 20 ноября 2014

Установка памятника Ангел Мира. 20 ноября 2014 г.

Открытие памятника 07.05.2015

Памятник представляет собой 35-метровую скульптуру, вершину которой венчает восьмиметровый ангел, который держит венок и выпускает голубя. Памятник обращен на Запад с призывом от российского народа остановить новый фашизм. Стоящий на месте гибели более 70 тысяч советских и немецких солдат, «Ангел Мира» напоминает всему человечеству, чем все это заканчивается.

Автор художественной композиции «Ангел мира» скульптор А.Н. Бурганов. – скульптор с мировым именем, внесший огромный вклад в развитие отечественной школы монументальной скульптуры. Его памятники и крупные монументальные ансамбли установлены в крупнейших городах России и за рубежом.

А.Н. Бурганов

Ангел мира

Композиция имеет подсветку, благодаря которой в ночное время суток открывается красивая картина (парящий Ангел над Курской землей).

10 декабря 2015 года в Культурном центре ФСБ России состоялась торжественная церемония награждения лауреатов и дипломантов конкурса ФСБ России на лучшие произведения литературы и искусства о деятельности органов федеральной службы безопасности. По номинации «Изобразительное искусство» первая премия была присуждена Бурганову Александру Николаевичу, скульптору, автору стелы.

Вручение А.Н. Бурганову премии ФСБ России

Премия ФСБ России

Строительство мемориального комплекса отмечено Президентом В.В.Путиным. В 2016 году было вручено благодарственное письмо Президента главе региональной общественной организации РОО «Курское землячество», за его активное личное участие в подготовке и проведении мероприятий, посвященных семидесятилетию Победы в Великой Отечественной Войне 1941- 1945 годов.

Благодарственное письмо Президента

Вручение В.В. Пронину Благодарственного письма Президента РФ

12.02.2016 года было начато строительство храма в честь славных и всехвальных первоверховных апостолов Петра и Павла. 12 июля 1943 года началось контрнаступление советских войск на Северном фасе в день вышеуказанного первопрестольного праздника. Официальный старт работам дали Александр Михайлов, Владимир Пронин и епископ Железногорский и Льговский Вениамин. В фундамент здания они заложили капсулу с обращением к потомкам.

закладка капсулы в фундамент Храма

строительство Храма

На мемориальном комплексе «Поклонная Высота 269» 16.08.2016 г., Преосвященнейший Вениамин, епископ Железногорский и Льговский освятил колокола и главный купол для храма в честь святых первоверховных апостолов Петра и Павла. Особенностью освящения стало то, что для окропления колоколов святой водой, Владыка на специальном оборудовании поднимался на высоту. А вот купол был освящен на земле.

Освящение Купола и колоколов храма

20 августа 2016 г. на мемориальном комплексе состоялась торжественная церемония водружения креста на купол строящегося храма в честь святых апостолов Петра и Павла. Свидетелями этому событию стали ветераны Великой Отечественной войны, делегация РОО «Курское землячество» молодежь, жители близлежащих районов, приехавшие сюда почтить память погибших советских воинов. В числе почетных гостей торжественной церемонии - губернатор Курской области Александр Михайлов, почетный гражданин Курской области и Фатежского района, глава землячества Владимир Пронин, генеральный директор УК «Металлоинвест» Андрей Варичев и многие другие высокопоставленные лица. Александр Михайлов в своем приветственном слове выразил надежду, что построенный храм станет духовным центром для жителей Курской и соседних областей.

Установка крестов

Кроме того здесь создан геоглиф «70 лет Победы» - гигантская надпись, которая «написана» саженцами из сосны. Каждая буква вместила в себя от 100 до 200 деревьев, а ее высота составит 30 метров. Гигантские буквы можно будет увидеть, проезжая по автодороге В. Любаж – Поныри у подножия памятника, а также с высоты птичьего полета или на космических снимках.

Так же планируется восстановление блиндажей командного пункта армии.

Поклонный Крест, памятник «Ангел Мира», Храм и другие объекты Мемориального комплекса построены исключительно на пожертвования физических и юридических лиц – курян, проживающих в г. Москве и Курской области для будущих поколений.